Роберт Крейс - Победитель получает все

Парень подошел к нам и поинтересовался, что случилось. Пайк посмотрел на него и решительно встал с места.

— Возможно, и случилось. Но если так, мы все исправим.

Выехав на автостраду на Санта-Монику, мы направились к Олимпик-Парк, где жила Луиза Эрл. Мы дважды постучали в дверь и три раза позвонили, но ответа не было.

— Я загляну сзади, — предложил Пайк.

Он скрылся за домом. День был солнечный, и те самые три девчушки грелись на крыльце дома напротив. Я им помахал, и они помахали в ответ. Мы уже чувствовали себя старыми знакомыми. Пайк появился из-за дома с противоположной стороны.

— Дома никого нет.

— В таком случае поехали к Лестеру.

Дом Лестера нисколько не изменился со времени моего прошлого приезда. Выжженный солнцем дворик по-прежнему был мертвым, «фэрлейн» по-прежнему был ржавым, и все вокруг было по-прежнему покрыто слоем серого песка. Оставив машину на улице, мы прошли по серой земле к дому. Входная дверь была открыта, и изнутри доносилась музыка. Джордж Бэйкер исполнял «Маленькую зеленую сумку». Когда мы приблизились к дому, Пайк спросил:

— Чувствуешь запах?

— Да.

Изнутри тянуло сладковатым терпким запахом гашиша.

Когда мы подошли к двери, стучать не пришлось. Джонна Лестер сидела на кушетке, жадно затягиваясь стеклянной трубкой, а под потолком, разгоняя дым гашиша, крутились лопасти вентилятора. На Джонне были футболка с эмблемой Мичиганского университета, шорты и пластиковые шлепанцы. Вокруг заплывшего левого глаза красовался багровый синяк, а подошвы шлепанцев были измазаны чем-то темным, словно она ступила в грязь. Увидев меня, Джонна глуповато улыбнулась и показала трубкой на свой глаз.

— Помогает от боли. Хотите затянуться?

Мы вошли в дом. Сквозь запах гашиша пробивался еще какой-то запах. Я развернул Джонну лицом к себе, чтобы лучше рассмотреть синяк.

— Это дело рук Джеймса?

Она высвободилась и снова помахала трубкой.

— Это было в последний раз, уж можете мне поверить, — пробормотала она, сделав очередную затяжку.

— Нам нужно с ним поговорить.

— Он в ванной, — хихикнула Джонна Лестер. — Это его самое любимое место в доме. Он так всегда говорил. — Она снова хихикнула.

— Будьте добры, передайте ему, что нам хотелось бы с ним поговорить.

Другой запах был сырым и старым, напоминающим запах сгнившей дыни.

Джонна Лестер бессильно опустилась на кушетку.

— Эта песня такая клевая…

Подойдя к проигрывателю, Джо Пайк выключил его. Джонна Лестер скорчила гримасу:

— Эй, что вы делаете!

— Джеймс? — окликнул я.

Джонна Лестер с трудом поднялась на ноги и сердито махнула в глубь дома.

— Он там, раз вам так хочется видеть этого гада. Пошли, покажу.

Мы с Пайком переглянулись, и Пайк, достав «питон» калибра 357, прижал его к бедру. Мы вышли следом за Джонной из гостиной и оказались в маленьком коридоре, ведущем к ванной. Ванная была старая, построенная примерно в пятидесятых годах, с вздыбившимся линолеумом на полу, проржавевшими трубами и дверью в душ из хрупкого стекла, о которое можно здорово порезаться, если неудачно упасть. Остановившись на пороге, Джонна Лестер махнула трубкой с гашишем.

— Вот он. Говорите с этой сволочью, сколько вашей душе угодно.

Джеймс Лестер, насаженный на полдюжины острых стеклянных зубцов, лежал в разбитой стеклянной двери: одна половина внутри, другая снаружи. Его голова была практически полностью отделена от туловища, а стены, ванна и вздыбившийся линолеум были в потеках темно-красной крови, чем-то напоминающих поднятые навстречу небесам крылья.

Мы хотели расспросить Джеймса Лестера о Притзике и Ричардсе и о подброшенных вещественных доказательствах, но он уже не мог ответить на наши вопросы. Как и Притзик с Ричардсом.

Забавно, как все это работает. Правда?

Я подошел к телу как можно ближе, но так, чтобы не вступить в лужу крови. На линолеуме остались отпечатки ног Джонны Лестер со времени ее прошлого визита, но никаких других следов и отметин больше не было. В дальнем конце ванной имелось небольшое окно, открытое для проветривания. Сетка на окне была грязная и рваная, но она была заперта изнутри на крючок, и, похоже, ее никто не трогал. Черные мухи со стальным отливом колотились в сетку, привлеченные запахом крови.

— Ты ничего не трогала? — спросил я.

— Да ты чё! — ответила Джонна. — Я к этому ни в жисть не притронусь!

— На полу твои следы. У тебя на шлепанцах засохшая кровь.