Роберт Крейс - Победитель получает все

Люси послала мне воздушный поцелуй и положила трубку, а я лег на спину прямо на кухонный пол, поставив телефонный аппарат на живот, и с улыбкой уставился в потолок. Кот перестал урчать и, подойдя поближе, посмотрел мне в лицо. Похоже, он был чем-то обеспокоен. Быть может, кот не понимал, что я улыбаюсь. Быть может, он решил, что я умираю от какой-то страшной болезни, парализовавшей мышцы лица. Интересно, такое возможно? Смерть от улыбки.

— Она приезжает к нам в гости, — сказал я.

Кот запрыгнул мне на грудь, обнюхал подбородок и снова начал урчать. Уверенный в моей любви.

Затем я вымыл посуду, погасил свет и лег в кровать. Я лежал очень долго, но сон никак не шел. Я мог думать только о Люси, о том, что снова ее увижу, и губы мои непроизвольно растягивались в улыбке. Быть может, в конце концов моя улыбка станет такой широкой, что разрушит стены дома, захватит склоны гор, будет становиться все шире и шире, пока не превратится в «улыбку, в которой исчезнет Лос-Анджелес». Но тогда исчезнет и аэропорт, а значит, Люси не сможет приземлиться. И что же я буду делать?!

Около двух часов ночи я спустился вниз в комнату для гостей, разобрал кровать и застелил ее свежим бельем, после чего протер пыль, пропылесосил пол и вымыл ванну. Я решил, что можно будет одолжить раскладушку у Джо Пайка; Бену придется довольствоваться раскладушкой, а Люси будет спать на кровати.

Без шестнадцати четыре я вышел на террасу и долго смотрел на огни каньона внизу. Семейство койотов, живущих рядом с водохранилищем Рузвельта, затянуло песню, большая пустынная сова, поселившаяся среди эвкалиптов, глухо ухнула. Я вдыхал прохладный ночной воздух, слушал койотов и сову, а потом вдруг подумал, как это здорово, когда тебя не волнует ничего, кроме времени прилета самолета.

В эту ночь я почти не спал, но мне было все равно.

К девяти часам утра я кое-как совладал с глупой улыбкой у себя на лице и снова стал сосредоточенным, деятельным, готовым окунуться в расследование. Глупые улыбки — это замечательно, когда речь идет о личной жизни, но для представителя Большой Зеленой Адвокатской Машины выглядят как-то не слишком профессионально. Как говорится, главное — это способность внушать доверие.

К восьми сорока я побрился, принял душ и позвонил в «Терминал-Айленд» договориться о свидании с Леседриком Эрлом. Я как раз завтракал нежирным йогуртом и нарезанными бананами, когда позвонил Эдди Дитко.

— Подожди секунду, я сейчас зажгу сигарету. — Первое, что он говорит.

— И тебе тоже доброе утро, Эдвард.

Послышался щелчок зажигалки, затем небольшая пауза, во время которой Эдди, вероятно, втянул в себя половину мировых запасов вредных атмосферных примесей, после чего раздался взрыв мокрого кашля.

— Господи, я харкаю кровью, — пробормотал Эдди.

О завтраке придется забыть. Я отодвинул тарелку.

— С тобой все в порядке?

— У меня такое ощущение, будто я вот-вот выплюну свое треклятое легкое, — прохрипел он между приступами кашля.

— Может быть, перезвонишь, когда тебе станет получше?

Кашель перешел в мокрый сип.

— Нет-нет, все в порядке, — пролаял Эдди и, кое-как совладав с дыханием, продолжил: — Из чего в наши дни делают сигареты, из стекловолокна? Чтобы почувствовать хоть какой-то вкус, приходится отрывать фильтр.

— Я тебе искренне сочувствую, Эдди.

— Слушай, я сделал несколько звонков и нарыл для тебя кое-какую информацию, — сказал Эдди Дитко.

— Отлично.

— Похоже, с этой девицей Росси шутки плохи. — (Значит, девица.) — Разведена, воспитывает двоих маленьких сыновей. Ее бывший муж — менеджер среднего звена в службе водо- и энергоснабжения.

— Хорошо, — сказал я, делая записи.

До разговора с Эдди у меня была мысль, что Росси удачно вышла замуж и получила дорогой дом при разводе, однако что-то я не слышал, чтобы менеджеры среднего звена службы водо- и энергоснабжения имели внушительные банковские счета.

— В Полицейской академии Росси была лучшей на курсе и, надев форму, сразу же пошла вверх по служебной лестнице. Во всем Полицейском управлении Лос-Анджелеса нашлось лишь три человека, которые чаще ее выезжали на вызовы, имели больше сверхурочных и задержаний. По всей видимости, именно тогда и распался ее брак. — (Я продолжал записывать.) — Благодаря аресту Леседрика Эрла она получила золотой жетон, и все почувствовали, что Росси непременно станет первой женщиной во главе убойного отдела, но тут случился этот прокол с «правами Миранды». Детектив завалил дело об убийстве из-за того, что забыл зачитать подозреваемому его права, а для него это конец. Росси понизили в должности, она получила предупреждение о неполном служебном соответствии. Ее карьера оказалась на грани краха.