Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 А праздничное настроение уже при мне и я даже внутренностями своими

 чувствую эту долгожданную независимость...

 Эту полную независимость сегодняшних событий от меня...

 И мою полнейшую зависимость от них...

 И еще немного вина в мои ладони... Я выпью это вино в другом углу

 погреба. Я совсем забыл, что спустился сюда по ступенькам.

 Присаживаюсь на холодный бетон и думаю о том, что напоследок

 необходимо произнести хотя бы один значительный тост.

 А глаза слипаются и мысли мои скорее напоминают кроссворд, чем

 связную идею.

 Но все-таки я разглядываю этот мысленный кроссворд и шепчу -

 произносить громко мне уже не под силу - тост, кажущийся мне удачным:

 - За День Зависимости!..

 А глаза слипаются; отяжелевшие руки устали держать в сложенных

 лодочкой ладонях вино, но вылить его на пол жалко, да и стыдно не выпить

 после такого тоста.

 Еще один глоток и я снова вытираю мокрые ладони о свои спортивные

 брюки, а глаза уже закрываются и я сдаюсь. Не осталось во мне больше

 бодрости, чтобы сопротивляться наступающему сну. И, опустив голову на

 поджатые под себя колени, я ухожу в завтра.

В

 Моя ночь длилась недолго. Холод оказался в конце концов сильнее сна.

 Еще находясь в состоянии полудремы, чувствуя винную тяжесть в голове,

 я попытался вырваться из этого холода и, превозмогая дрожь в коленях,

 поднялся по бетонным ступенькам погреба к выходу и распахнул дверцу.

 Низко свисавшие звезды заглядывали мне в лицо. Теплый, ласковый, как

 женские пальцы, ветерок дотронулся до щек, до подбородка.

 Густое черно-синее небо начиналось сразу над головой и я мог

 дотянуться до него руками.

 Выбравшись из погреба, я присел на скамеечку, вкопанную в землю около

 сарая и, наслаждаясь южным ночным теплом, снова закрыл глаза.

 Я не спал и даже не дремал. Я слушал ночь и слышал в ней что-то

 чужое, но не очень громкое. Может быть, это был шум вчерашнего боя, все

 еще звеневший в моих ушах и моей памяти.

 Невесомое тепло воздушными потоками кружилось вокруг меня, укачивало,

 как ребенка, но в то же время пробуждало во мне бодрость.

 И отчетливее издалека звучали, отдаваясь эхом, чьи-то разговоры и

 какой-то шум.

 Я сидел с закрытыми глазами, пока не услышал пробуждающуюся жизнь.

 Сначала это была маленькая птичка, спрятавшаяся в винограде, потом -