это уже был не плод больного воображения: со всех сторон звучали выстрелы,
 а солнце ласкалось лучами о море; звенели разбитые стекла, осыпаясь на
 булыжниковые мостовые, а теплый ветер заставлял яхточку нестись вперед с
 бешенной скоростью, сделав парус похожим на живот завсегдатая пивной.
 Зажужжали моторы далеких машин.
 Но горизонт был чист.
 У набережной грохнули два взрыва и я безошибочно определил:
 осколочные гранаты.
 Я снова поднес окуляр прицела к правому глазу и посмотрел на
 набережную.
 У бетонной лестницы, спускающейся на пляж, лежал убитый.
 Промелькнул кто-то в военной форме и спрятался за бортиком причала
 для прогулочных катеров.
 Я смотрел на этот бортик, ощущая указательным пальцем неприятный
 холод курка.
 - Не высовывайся! - просил я мысленно этого солдата.
 А по причалу медленно прошлась тень и я, опустив винтовку, увидел
 военный вертолет, летевший над набережной.
 - Сопротивление бессмысленно! - вещал с вертолета металлический
 голос. - Вы воюете против собственных армий! Приказываю вам сложить оружие
 и выйти на улицы с поднятыми руками!
 Ртут я заметил, как после нескольких раздавшихся выстрелов
 разлетелось вдребезги стекло кабины вертолета и сама машина вздрогнула,
 остановилась на мгновение и стала медленно и неуклюже разворачиваться.
 Когда она повернулась другим боком, в глаза мне бросился человек в
 штатском с такой же, как и у меня, винтовкой в руках. Ствол его винтовки
 был направлен куда-то вниз и, не отрывая глаза от оптического прицела, он
 медленно повел ладонью вниз, показывая пилоту, что надо еще немного
 опуститься. Рвертолет стал снижаться.
 Будь этот человек в форме, я, может быть, не взбесился бы так. Но
 своим видом и самоуверенными жестами напомнил он мне хладнокровного
 наемного убийцу из одного фильма, который нам показывали во Вьетнаме, и я,
 рывком подняв винтовку и почти не целясь (целиться было бесполезно, потому
 что я чувствовал, как дрожат мои руки), нажал на курок.
 Честно говоря, я не ожидал попасть, просто состояние мое было таково,
 что если бы я не выстрелил, пришлось бы долго еще в себе носить эту
 возбужденную злость. Но после выстрела мне мгновенно стало легче и уже
 совсем другим, не ненавидящим взглядом, я увидел, как дернулся, вскинув
Читать дальше