Андрей Курков - Город для отдыха героев враждующих армий

 мостику. И тут же в небо полетела, шипя, зеленая ракета.

 Генерал стоял на своем островке и махал нам правой рукой, в которой

 держал ракетницу.

 Перейдя через мостик, мы оказались на гладко подстриженной лужайке,

 перечеркивая которую, ко входу в дом вела дорожка, выложенная из красного

 шестиугольного кирпича. Дальше, по ней, мы уже шли за генералом.

 За парадными дверями с витражными стеклами нас ждали ковры, лестница

 из красного дерева, ведущая на верхние этажи, древние картины, висевшие на

 стенах, и, конечно, другие, менее величественные, но столь же прекрасные

 деревянные двери с инкрустациями из полированного ореха и самшита.

 - Я вам тут кое-что покажу! - задорно и немного хвастливо произнес

 Казмо, приглашая жестом следовать за ним под лестницу.

 Там, открыв низенькую дверцу, настолько низенькую, что проходя в

 проем, нам приходилось пригибаться, он включил свет и повел нас вниз по

 высоким бетонным ступеням.

 - Я вам покажу мое именное оружие, - негромко, и не оборачиваясь,

 сказал он.

 Мы с интересом ожидали увидеть обещанное и вот, открыв еще одни

 двери, он впустил нас в большую комнату, стены которой были закрыты

 полированной древесиной и на этих стенах, точнее на разных крючках и в

 различных пазах, и горизонтально, и вертикально висели, лежали и стояли

 десятки карабинов, винтовок, автоматов, огнеметов, и особенно я был

 поражен тем оружием, назначения которого я не знал и не мог понять. Айвен

 ходил вдоль стен, причмокивая от удовольствия. У остальных тоже глаза

 горели. Кто-то гладил приклад винтовки с оптическим прицелом, кто-то

 трогал холодный металл огнемета. Проснулись военные инстинкты героев,

 ничего не скажешь!

 - А там, - Казмо ткнул рукой в сторону еще одной двери, - там есть

 патроны ко всему, что здесь!

 Я не ходил вдоль стен, как Айвен, и не трогал пальцами красиво

 украшенный чернью ствол старинного или сделанного под старину ружья, как

 это делал Тиберий. Я стоял и наблюдал за будущим правительством. Это было

 намного интереснее. Одному господу было известно, о чем они в этот момент

 думали, о чем вспоминали. Но здесь присутствовала такая торжественность,

 такая многозначительная молчаливость, что вообразил я себе происходящее

 как некий ритуальный танец, исполнение которого было необходимо для