Владимир Колычев: Прощу, когда умрешь

– Это понятно... А что с нами будет?

– Что, что... Останусь я у тебя...

Он еще не знал, правду говорит Настя или нет. Может, она сама умоляла Мишу, чтобы он жестоко наказал Марьяну. Может, это она попросила Шахова, чтобы Дробов и Сергеев убили Тимофея в парке...

Есть у него сыворотка правды, и он пустит ее в ход. Но Настю колоть не станет. Он будет вытягивать правду из самого Шахова. Возможно, эта сволочь в курсе, что Дробов раскололся. Витя мог покаяться перед ним, пустить слезу, вымолить прощение. Если так, то Миша должен будет избавиться от Тимофея. Если он однажды действительно пытался это сделать, то и сейчас он пойдет на крайние меры...

Но прошло целых два дня, прежде чем Шахов позвонил Насте. Он спросил, где Тимофей; она соврала, что его сейчас нет, но утром должен быть. Миша не просил ничего делать, он просто приехал к ней. И перед тем как постучаться в дверь, позвонил и снова спросил про Тимофея. Настя сказала то, что и должна была сказать, и Миша безбоязненно переступил порог. О чем тут же горько пожалел.

Это была последняя ампула, но Тимофею больше уже и не нужно.

Миша действительно сам предложил Насте избавиться от Марьяны. Он со своими дружками выследил ее, перехватил возле дома Фокина, вывез в притон. Друг у него был, который торговал живым товаром, ему Шахов и продал Марьяну. А потом, оказывается, вошел во вкус и похитил таким образом еще нескольких красивых девушек. Потом, правда, темный друг куда-то исчез, цепочка оборвалась, но сам Шахов остался на плаву. И больше вроде бы не дергался. Пока Тимофей не взял в оборот его голубого друга Витю. Он действительно приехал к Насте, чтобы убить его. И даже оружие для этого прихватил – газовый пистолет, переделанный в боевой. И ведь убил бы...

Но не вышло у него с этим делом. И в парке ничего не получилось. Хотя нож тогда был не только у Сергеева, но и у Дробова. Эти ребята знали, с кем имеют дело, но надеялись, что Витя сможет нанести ножевой удар сзади. Не сумел. Оказывается, не зря Тимофей отбил ему селезенку.

– Но ты же обещал Насте не убивать меня?

Шахов действильно обещал ей его жизнь в обмен на молчание. Как будто он действительно мог убить Тимофея... А ведь мог. Жизнь – штука хрупкая...

– Так я бы тебя и не тронул, если бы ты не дернулся... Ты не оставил мне выбора...

Миша говорил с закрытыми глазами. Казалось, он бредил во сне. Но Тимофей не сомневался в том, что слышит правду.

– Почему не оставил? Ты мог бы застрелиться сам.

– Я не хочу умирать.

– А придется.

– Я не хочу...

– Да, но я хочу тебя убить. И я это сделаю. Так что если ты не спрятался, я не виноват...

– А я могу спрятаться?

– Да. Сейчас я отвезу тебя к ментам, ты подойдешь к дежурному и назовешь его козлом...

– И что?

– Ты же будущий юрист, ты должен понимать, что с тобой будет. Тебя возьмут за жабры, обыщут, найдут ствол, и ты получишь свои законные три года. Если тебя посадят, считай, что ты спрятался от меня... Ты согласен?

– Да.

Тимофей мог бы предупредить его, чтобы он не впутывал в это дело его и Настю, но смысла в этом не видел. Во-первых, когда Миша придет в себя, он может этого и не вспомнить. А во-вторых, он же не идиот вешать на себя похищение человека и покушение на убийство...

Тимофей отвез его к зданию РОВД, еще раз сказал, что нужно сделать, и отпустил. Но Шахов не дошел до дежурной части и попытался ударить мента, который вышел на крыльцо покурить. Разумеется, его «подвиг» безнаказанным не остался. Постовой вызвал подмогу, Мишу скрутили, обыскали, забрали у него пистолет и увели. Через день-два ему предъявят обвинение и отправят в следственный изолятор, а там блатота устроит ему веселую жизнь. Надо будет пустить слух, что Миша голубой. Тимофей об этом позаботится. Шахов должен испытать на своей шкуре все прелести невольничьей жизни...

Все, дело сделано, можно уезжать.

Поздно уже, второй час ночи, пора возвращаться. Но к кому? К Насте?.. Ну да, он же должен объяснить ей, как вести себя, если вдруг завтра к ней придут из милиции. Не должна она говорить, что Миша был сегодня у нее...

Настя не просто открыла дверь, она с такой силой распахнула ее перед ним, что ему показалось, будто в квартире образовался вакуум. Тимофея втянуло в дом, и он тут же оказался в объятиях девушки.

– Я так рада, что ты вернулся!

Он чувствовал, что Настя дрожит от восторга, но сам этим похвастаться не мог.

Как ни крути, а Настя виновата в его бедах. Может, и не по злому умыслу, но все же... Только, похоже, у него нет выбора, с кем оставаться.