Владимир Колычев - Прощу, когда умрешь

– Не было у нас ничего...

– Ну да, в квартире жарко, потому Миша с голым торсом ходит, и у тебя халат на голое тело был надет...

– Ты же ничего не знаешь! – страдальчески всхлипнула она.

– Чего я не знаю?.. Может, он тебя изнасиловал? Так ты скажи! Или боишься?.. Ах да, я же могу его избить, изувечить, меня снова посадят. А что, нормальное такое оправдание. Может, я даже поверю, что ты ради меня на все готова. Трудно тебе, экзамены приходится сдавать, Миша каждый день насилует, а ты еще и письма пишешь... А может, вы вместе писали? И смеялись, да?

– Тим! Ты не можешь так говорить!.. Я правда тебя люблю! Я правда тебя ждала! А Миша... Миша просто сволочь!

– А ты?

Настя распрямилась, возмущенно посмотрела на Тимофея. Глаза красные от слез, тушь вокруг них размазана. Но вот девушка успокаивается, взгляд затуманивается, она погружается в себя.

– И я сволочь.

Тимофей хмыкнул:

– Ничего, как говорится, один раз не унитаз... Но это в гламурной тусовке так говорят. На зоне такой вариант не пройдет. Но мы же не на зоне, да? Может, и забудется все.

– Не было у нас ничего с Мишей.

– Тогда почему ты сволочь?

– Потому... Потому что впустила его к себе...

– А родители на даче, да?

– На даче... Тим, прости, пожалуйста! Хочешь, я на колени перед тобой встану?

Она действительно собралась встать на колени, но Тимофей не желал этого, поэтому поднялся, чтобы удержать ее от такой глупости. А она бросилась ему на шею, крепко обняла:

– Если бы ты знал, как я тебя люблю!

– Ну, все, все...

Он похлопал ее по спине, отстранился, посадил ее на стул, сам вернулся на кровать.

– Я не хочу домой возвращаться... – мотнула головой девушка. – Я ему сказала, чтобы он уезжал, бесполезно...

Тимофей кивнул. Да, он верит ей, только не очень, мягко говоря. Уж он-то знал, какую ересь может наговорить человек в свое оправдание.

– А куда уезжать? Откуда он?

– В Москве живет.

– Кто такой?

– В институте со мной учится...

– А-а! Ну, так и сказала бы, что к экзаменам вместе готовитесь. И еще скажи, что ты его за подружку приняла. Ну, помнишь, как в «Новых приключениях Шурика»? Одна сосиска на двоих, все такое... Горчичка там, да?

– Ну, не подружка. Но почти...

– Да? Тогда держи еще подсказку, – продолжал заводиться Тимофей. Вроде бы успокаиваться стал, и снова его понесло. И надо было ему про Мишу разговор заводить. Хотя куда ж от такой темы денешься? – Скажи, что он голубой, потому и подружка... Помнишь, что про Женю твоего говорили? Чтобы Фоксу мозги запудрить...

– Да, я помню. Но Миша действительно голубой!

– Браво! – хохотнул Тимофей. – Только аплодировать я тебе не буду. Извини, аплодисменты закончились. Но за кулисы, так и быть, провожу.

Он взял Настю за плечи, развернул к себе спиной, вывел в прихожую, а затем и вовсе выставил за дверь... Он же неспроста вспомнил Женю, этим он дал девушке понять, что не надо соглашаться с ним. А она лопухнулась, повелась на его саркастическую подсказку. А почему это случилось? Да потому, что завралась Настя. Ложь помножила на ложь и тем самым вывела Тимофея из себя...

Лучше бы правду сказала. Ну, зашел одноклассник, выпили немного, не устояла, отдалась... Хотя это могло быть всего лишь полуправдой. Ведь на самом деле близость с Мишей могла длиться долго, возможно, с тех пор, как Тимофей ушел на этап. Любила она его, душой была с ним, но плоть требовала своего.

А может, все-таки ложь лучше полуправды? Может, Тимофей и поверил бы, что не было у нее ничего с Мишей... Да, лучше ложь. Если эта ложь не топорная...

Илья Валерьевич озадаченно почесал плешивый затылок:

– Ну, я-то не против, а что в отделе кадров скажут? У тебя судимость. Тем более не снятая...

– Но вы же знаете наш городской парк. Вы же знаете, кто там собирается.

– Да, знаю, знаю...

– Самооборона это была.

– Но у тебя судимость... К тому же ты давно не работал...

– Почему не работал? Я в зоне целую электростанцию оживил, она у меня лучше чем новая заработала. Меня поэтому раньше срока и отпустили.

– Да я все понимаю, но с меня спросят...

– Кто?

– Начальство. Судимый и в конструкторском отделе...

– Да я могу просто рабочим.

– А это в отдел кадров, Тимофей! В отдел кадров!

Илья Валерьевич взял его за руку, вывел за дверь, но вместе с ним в отдел кадров не пошел. Он всего лишь задал направление. То самое, в которое обычно посылают ненужных людей.

А отдел кадров именно таким направлением и оказался. Ах, вы, оказывается, не отбыли срок наказания, а у нас, знаете ли, не исправительное учреждение, здесь работают нормальные люди, которые не захотят, чтобы вы трудились бок о бок с ними. Вы поймите, извините, не судите строго...