Владимир Колычев - Прощу, когда умрешь

– И где тайник?

– Гражданин майор, идея у меня! Логика у вас железная, базара нет. А давайте вы мне бабу в помощники дадите! Красивую бабу, грудастую, задастую... Уж ей-то я точно все расскажу!

Какое-то время Берушин зло, исподлобья смотрел на Тимофея, затем процедил сквозь зубы:

– Пошел.

– Что?

– Пошел вон отсюда, урод! – заорал майор.

Но это было бессильное бешенство. Берушин понял, что зашел в тупик. Если Шаповалов ничего ему не сказал, то Тимофей и подавно не расколется. Хотя бы потому, что нечем ему заслужить начальственную милость. Он понятия не имел, где спрятаны деньги... А о том, что Шаповалов действительно участвовал в ограблении, более того, руководил им, он говорить не стал. И никогда не скажет. Ведь если Олег признался ему в одном, то он мог открыться и в другом. Тогда Тимофея точно не оставят в покое. А так хоть какой-то шанс выжить...

Из кабинета начальника оперативной части его вернули в камеру штрафного изолятора, а через пару суток отправили в отряд. Но в тот же вечер поднялся сильный ураган, порвал электрические провода, и Тимофею пришлось отправляться в генераторную, где он безвылазно провел трое суток за работающей станцией. Никто его там не трогал.

И в отряде все было спокойно. Первая ночь в общежитии прошла без происшествий, вторая, и в конце концов стало ясно, что Берушин оставил его в покое...

И вот тогда Тимофей начал сожалеть об упущенной возможности воспользоваться похищенными миллионами. Он мог бы открыть свой бизнес, выбиться в люди, обзавестись надежными людьми, чтобы с их помощью взять за жабры Фокса. Этот подонок оформил ему путевку в неволю, и он должен ответить за это.

Впрочем, он может добраться до Фокса и без денег, и без наемников. Сам подкараулит его в темном углу, возьмет за грудки и вытряхнет всю душу... И все равно жаль, что из-за своей упертости он отказался от шальных денег. Ведь они действительно могли стать его собственностью. Могли, но увы...

В пьяном дурмане все легко и просто. Надоел Слава, тошнит уже от него, но под кайфом он кажется самым красивым и желанным мужчиной на свете. И он в полном восторге. Потому что в постели Марьяна угождает ему во всем. И еще она не знает усталости...

Но Слава выдохся первым. Распластался на спине, раскинул руки и с умиротворенным наслаждением смотрит на Марьяну. А она все еще сидит на нем, чуть выгнув спину. Все напоказ, и ему это нравится...

– Что-то не так? – с кокетливым сомнением спросила девушка.

– Все так. Даже более того... Я никогда не любил рыжих. Но ты особенная. Ты меня так заводишь... Я думал, ты мне быстро надоешь. А ты не надоедаешь.

– Это плохо?

– Да, плохо...

– Почему?

– Потому что мне не нравится твое поведение, – вдруг нахмурился он. – Я смотрю, ты в бутылку залезла... Пьешь как лошадь...

– Да, но не нажираюсь как свинья...

– Пока нет, но у тебя все впереди.

– Спасибо.

– Да нет, спасибо себе говори...

– Понимаешь, в чем дело, – начала и запнулась Марьяна.

Она терпела, она пыталась перебороть себя, но тяга к наркотикам не утихала. Той, прежней остроты уже не было, но душа ныла. А тут Тамара предложила ей выпить, раз, другой, и Марьяна поняла, что коньяк – это отличное лекарство.

– Понимаю. И даже знаю, кто тебя надоумил... Тамара?

– Тамара?.. Ты даже не представляешь, как я ей благодарна! Она такая хорошая, она так меня понимает...

– Понимает. И накормила тебя сытно, и коньячком лечит... А там, глядишь, и стрихнинчик в ход пойдет...

– Это ты о чем?

– А о том, что я много повидал в этой жизни. О том, что тишины уже хочу и покоя. Но не на кладбище, а здесь, в своем доме. Проблемы у меня...

– Что за проблемы?

Обычно Слава не делился своими секретами. Все, чем он занимался, оставалось там, за пределами дома. Да и у Марьяны вовсе не было желания загружаться его проблемами. Она понимала, что не все с ним чисто, поэтому старалась следовать принципу: «меньше знаешь, крепче спишь».

– Да так, ничего особенного... Все как обычно...

Не хочет говорить, и не надо. Пытать его Марьяна не собиралась. Да и глаза уже слипаются. Возбуждающая фаза уже прошла, настала усыпляющая. Нет, если Слава захочет, то она продолжит, а если нет... Но он ничего не требовал, и девушка уснула...

Слава разбудил Марьяну поздно, в районе полудня.

– Пить надо меньше, – не очень тепло улыбнулся он.

– Хорошо, не буду.

– Конечно, не будешь. Тамары больше нет.

– Как нет?

– Домой уехала, в Украину.