Владимир Колычев - Прощу, когда умрешь

– За что?

– Ну, потому что они с женой Калинина продюсируют. Он у них восходящая звезда, а я так себе, девушка из народа. Нельзя мне с ним, а то все сыкухи от него отвернутся, а это удар по кассовым сборам...

– Беспредел.

– Беспредел?! А ты чем здесь занимаешься? Ты хоть представляешь, что с тобой будет, если менты этот ваш притон накроют?

– Что будет?

– Как что? Меня похитили, меня насилуют, это преступление, за это сажают...

– Я тебя не похищал.

– А кто похищал?

– Не знаю. Тебя привезли, мы приняли, сюда закрыли...

– Кто привез?

– Ну, люди какие-то.

– Ты их знаешь?

– Нет.

– А зачем они меня сюда привезли?

– Ну, продали...

– У вас что, пункт приема невольниц?

– Ну, не пункт. Но бизнес идет...

– Да знаю, что тут у вас за бизнес. Смотри, как бы не накрыли вашу лавочку.

– Да нет, Андреич говорит, что ничего не будет.

– Почему не будет?

– Ты же наркоманка, тебе никто не поверит...

– Что не поверит?

– Ну, что тебя силой сюда затащили... Да и не накроет нас никто. У Андреича все схвачено.

– Это ему так кажется, – без всякой на то уверенности вздохнула Марьяна. – Есть специальные подразделения, они террористов ищут... Вот поступит сигнал, что здесь у вас террористы обосновались, заложников держат, нагрянет спецназ, и все, нет вас. А я на свободе. И мне поверят. Потому что вы действительно террористы. Против своего народа воюете. Я же из народа человек, а вы меня в грязь втоптали...

– Да никто тебя не втаптывал, – угрюмо буркнул Митя.

– А что, я сама на иглу села? Сама в порно пошла?.. И ты такая же сволочь, как твой Андреич!

– Я не сволочь.

– Это ты на суде скажешь.

– Да плевать я хотел на твой суд!

– А на меня?.. Тебе нравится, как меня перед камерами всякая мразь трахает?

– Нет, но...

– Что но? Я живой человек и жила как человек, парень у меня, а какая-то падла меня к вам запихнула. Берите, пользуйтесь! И вы пользуетесь! Потому что вы такие же ублюдки!

– Я не ублюдок, – мотнул головой Митя.

– Ты чудовище! – Марьяна оттолкнула его от себя и ногой сбила на пол миску с кашей, что стояла на дальнем краю кушетки. И кружка с чаем глухо стукнулась о бетонный пол.

Она осталась без ужина, но, возможно, оно того и стоило. Похоже, Митя начал таять, как ледышка в теплой руке. Марьяна чувствовала себя миледи в обществе приставленного к ней офицера Фелтона, который должен вызволить ее из заточения. И по возможности убить герцога Бекингема.

– Дура!

Митя руками собрал с пола кашу, сложил ее в миску, подобрал кружку. Но не уходил.

– Я не дура! Я жертва! А ты мой палач... И еще извращенец!

– Кто извращенец?

– Ты!.. Меня трахают, а ты стоишь в сторонке, смотришь и удовольствие испытываешь. Онанист хренов!

– Ну, знаешь!..

– А тебе что, стыдно стало? Меня на камеру записывают, мне, значит, не стыдно! А он как красная девица застыдился!.. Какая ты красная девица? Ты преступник! Тебя судить надо! И повесить на Красной площади!

– Да пошла ты знаешь куда!

Но уходил он сам. И ушел, если бы Марьяна не поймала его за руку и не усадила на кушетку.

– Мить, а давай сбежим отсюда!

– Чего?! – в замешательстве посмотрел на нее парень.

– К Женьке я не вернусь. Он меня предал, мне с ним не по пути. Да и в Москве я не хочу оставаться. Я же теперь порноактриса, а у меня знакомых много, кто-то узнает, расскажет всем, пальцем в меня тыкать будут... Да и не хочу я здесь оставаться. Опасно здесь. Всякие уроды вроде Фокса... У меня дом от бабушки остался, в Крыму. Хороший дом, на берегу моря, – вдохновленно врала она. – Ну, ничего, что Украина. Даже хорошо, что Украина! Все-таки заграница. Там тебя не будут искать... Поверь, рано или поздно ваш этот гадюшник накроют!

– Ну, может быть, – не стал спорить Митя.

– Тебя искать станут. Но не найдут. Мы в это время ребеночка родим, Женей его назовем...

– Почему Женей? – как телок повелся Митя.

– Не знаю.

– Он же тебя предал, этот козел!

– А ты откуда знаешь?

– Я не знаю. Из твоих слов понял, что он тебя предал...

– Ну да, предал... Как скажешь, так и назовем нашего малыша... Или ты не хочешь от меня детей?

– Почему не хочу?

– Я же грязная, мерзкая.

– Ты же не по своей воле...

– Нет, конечно, не по своей... Ну так что, сбежим?..

– Думаешь, это просто?

– А почему нет? У тебя ключи от всех дверей.

– Ага, от всех, только не от самой главной. Я здесь, а дверь в подвал заперта. Я сам здесь как пленник...

– Только не надо прибедняться, – Марьяна пристально посмотрела на Митю, и тот не выдержал, отвел взгляд.