Владимир Колычев - Прощу, когда умрешь

Конферансье был в ударе. В привычной пафосной для себя манере он объявил бой между «непобедимым» Рыжим Конем и «русским богатырем» Финистом – Ясным соколом.

Тимофей не пытался выискивать взглядом Настю. Не должен он был сейчас думать о ней. Надо сосредотачивать мысли на бое. Ведь это не предварительный спарринг, а Рыжий подвержен влиянию публики, поэтому он будет безумствовать на глазах у толпы. Он и убить сможет, если Тимофей где-то даст слабину.

Рыжий Конь действительно рвался в бой, чтобы замочить его на потеху толпе. Он всерьез думал, что сможет это сделать. Поэтому на какое-то мгновение промедлил с ударом гонга. Зато Тимофей угадал момент и провел упреждающий удар. Всю энергию тела вложил в этот лоу-кик. Он ударил противника в бедро и тут же жестко вошел с ним в клинч. Удар коленом в левое подреберье исполнен был безукоризненно, в момент вдоха. Рыжий Конь не смог устоять перед этой мощью и рухнул на колено, после чего завалился на бок. Сознание от дикой боли он не потерял, но бой продолжать не смог.

Рефери остановил схватку, и только тогда Тимофей нашел взглядом Настю и помахал ей рукой. Прыгать перед возбужденной публикой, как делал этот Рыжий, он не стал. Он же не клоун...

Конферансье восторженно взвыл, объявляя победу зала. Ведь Финист представлял публику, и его победа принадлежала всем, кто наблюдал за боем. Хотя деньги, три тысячи призовых долларов, достались лично Тимофею.

Он уже собирался возвращаться к Насте, когда в раздевалку вошел Георгий Алексеевич. Он крепко пожал Тимофею руку.

– Молодец! Ты действительно превосходный боец, – с прицелом на будущее сказал он.

– Вы тоже молодец. Такой клуб организовали.

– Да, организовал. Чтобы люди знали своих героев... Но ты еще не герой – так, отметился, показал себя. А надо, чтобы публика от тебя с ума сходила.

– Кому надо?

– Тебе.

– Зачем?

– А зачем ты на ринг выходил?

– Себя показать.

– Показал! Очень хорошо показал. Но этого мало. Ты должен стать непобедимым Финистом. И у тебя есть для этого все шансы. Это я тебе как специалист говорю... Ты можешь стать знаменитостью! Ты можешь заработать кучу денег!

– Вы хотите, чтобы я выступал здесь?

– Здесь?.. И здесь. И везде... Ну, так что?

– Я, конечно, авантюрист, но не настолько. Потом, работа у меня есть...

– Что за работа?

– Инженер я, на заводе.

– И сколько ты там получаешь?

– Деньги здесь ни при чем. Главное, что интересно...

– А тайский бокс разве не интересно? Если не интересно, зачем ты им занимался?

– Ну, бокс тоже интересно...

– Учти, я долго уговаривать не буду. От желающих у нас отбоя нет, так что на тебе, парень, свет клином не сошелся...

– А вы владелец этого клуба?

– Да, я владелец этого клуба, – немного подумав, кивнул Георгий Алексеевич.

– Господин Фокин, да?

– Фокин. А что такое?

– Я вообще-то не против у вас работать...

В принципе, условия в клубе неплохие, о бойцах заботятся, обговаривают с ними условия так, чтобы они не шли вразрез с законом. И Тимофея на ринг не выпустили, пока не убедились в его компетентности... А то, что случилось с Игорем, могло произойти даже в любительском поединке. И обычный бокс, и тайский – травмоопасные виды спорта, и Тимофей давно уже привык к этой мысли.

– Что, есть условие? – догадался Фокин.

– Да. И весьма серьезное.

– Слушаю.

– Мне нужна Марьяна.

– Что?! – От изумления и связанного с ним возмущения у Фокина перекосилось лицо.

– Мне нужна Марьяна Гиреева.

– Ты кто такой? – вздыбился Георгий Алексеевич.

– Тимофей я. Марьяна – подруга моей девушки. Она пропала, и я бы хотел ее найти.

– Свою девушку?

– Нет, Марьяну.

– А при чем здесь я?

– Я же вижу, что при чем, – усмехнулся Тимофей.

– Что ты видишь?

– Вижу. И знаю. Знаю, что вы с ней были. А потом она вернулась к Женьке Калинину. И потом пропала...

– Ну, Калинина я знаю, – в досадливом раздумье сквозь зубы процедил Фокин.

Никак не ожидал он нарваться на столь щекотливый разговор, поэтому пребывал в растерянности.

– Конечно, знаете, ваша жена его продюсер.

– Ну, это нетрудно узнать. А то, что я с какой-то Марьяной был...

– Не с какой-то, а с Марьяной Гиреевой. Она с Калининым жила.

– И что?

– Я так понимаю, правды вы не скажете.

– Какой правды?

– Ну, что вы сделали с Марьяной?

– А что я сделал?

– Не знаю. Но ее нет. И она пропала после того, как связалась с вами.

– Я не знаю, что я мог сделать с ней. Но я знаю, что могу сделать с тобой, – хищно сощурился Фокин.