Наталья Александрова - Рыжий кот в темной комнате

«Точно, – мурлыкнул кот, – пр-равильно понимаешь…»

Надежда подошла к подъезду и набрала на пульте домофона нужный номер квартиры.

Почти сразу в трубке раздалось шипение, и громкий старческий голос проговорил:

– Это кто это? Это ты, Ника?

– Нет, Таисья Михайловна! – громко и четко произнесла Надежда. – Это Надежда Лебедева, Раина знакомая! Я вам от Раисы привезла посылку! Рая должна была вам позвонить!

– Заходи, Ника! – ответил голос из домофона.

Замок щелкнул, Надежда вошла в подъезд.

Она поднялась на лифте на шестой этаж, позвонила в сорок четвертую квартиру. За дверью послышалось шарканье, и тот же голос проговорил:

– Иду, иду! Сейчас, Ника, сейчас я тебе открою!

Загремели многочисленные замки и запоры, дверь открылась, и на пороге появилась очень симпатичная старушка.

Когда-то очень давно у Надежды была замечательная книжка «Красная Шапочка». Сама Надежда в детстве читала эту книжку, потом по ней учила читать свою дочку (из чего можно сделать вывод, что она обращалась с книгой очень бережно).

Так вот в этой книжке бабушка Красной Шапочки выглядела в точности так же, как эта старушка, – круглые румяные щеки, добрые глаза за круглыми стеклами очков, седые волосы, собранные в аккуратный узел на затылке. Наверняка эта бабушка обожает своих внуков и печет для них замечательные пирожки. И ей удивительно идет уютное имя Таисья Михайловна.

Правда, вот со слухом у нее большие проблемы.

– А ты кто? – спросила старушка, удивленно уставившись на Надежду. – Ты не Ника!

С таким заявлением спорить было бесполезно.

– Здравствуйте, Таисья Михайловна! – громко и четко проговорила Надежда и повторила: – Я вам привезла посылку от Раисы! Меня зовут Надежда Лебедева! Раиса вам должна была звонить!

В доказательство своих слов она предъявила Раисину сумку.

– Я ничего не покупаю, – недовольно возразила старушка. – Вон соседке моей так же принесли мешок сахару, недорого, правда, она купила – а там оказалось только сверху немножко сахара, а снизу соль. Так она третий день сидит, соль от сахара отбирает…

Надежда призвала на помощь все свое терпение, мысленно сосчитала до десяти и повторила еще громче и отчетливее:

– Я. Ничего. Не продаю. Я. Принесла. Вам. Посылку. От Раисы. Раиса. Должна была. Вам. Звонить!

– А что ты так кричишь-то? – удивленно проговорила Таисья Михайловна. – Я еще, слава Богу, хорошо слышу! Так ты, значит, от Раи? Так бы сразу и сказала! Так ты заходи, чайку попьем, расскажешь, как там Рая живет…

Надежда вздохнула с облегчением и направилась вслед за хозяйкой на кухню.

Здесь все было именно так, как она себе представляла, – уютная маленькая кухонька была аккуратно прибрана, тут и там висели нарядные самодельные прихватки и вышитые крестом полотенчики.

Мгновенно появились и пирожки – с капустой и с яблоками.

Таисья Михайловна заварила чудесный ароматный чай, добавив туда какой-то травки из большой стеклянной банки, налила Надежде полную чашку (чашка была большая, темно-синяя, с золотым петухом), придвинула поближе к ней блюдо с пирожками, подперла щеку кулаком и проговорила:

– Ну, как там Рая?

Надежда откусила от пирожка (он оказался с капустой) и проговорила с полным ртом:

– Замечательно! Просто замечательно! Ее новый муж очень внимательный и обеспеченный, так о ней заботится… дом у них хороший загородный… детям на воздухе полезно…

– Вот хорошо! – оживилась старушка. – Должно же ей было наконец повезти! Зина одна ее растила, муж у нее сильно пьющий был, попал по пьяному делу под электричку, когда Рае семь лет было… Хорошо, что Рая материну судьбу не повторила. А вот Валечка, бедная, так и прожила всю жизнь без любви и ласки…

– Валечка? – машинально переспросила Надежда, которая не слишком прислушивалась к собеседнице, ее внимание поглотили пирожки. Тесто было отменное, вроде бы сдобное, а не тяжелое, совсем воздушное. Надежда ела уже третий пирожок и решала в уме сложную задачу – удобно ли будет попросить у хозяйки рецепт. Некоторые женщины не любят открывать свое ноу-хау. Но похоже, Таисья Михайловна полностью ушла в воспоминания, теперь начнет сыпать именами, вспомнит множество житейских историй, скучных и ненужных.

– Так и прожила одна, как разошлась с Анатолием, – вздыхала Таисья, – и Верочку одна воспитывала…

На этот раз Надежда Николаевна насторожилась: старушка сама заговорила о том, ради чего Надежда к ней приехала. Сама упомянула Верочку. Надо думать Верочка – та самая, как ее, Мельникова Вера Анатольевна, которой квартиру соседнюю сдали. В противном случае нужно немедленно откланяться и бежать отсюда, роняя тапки, иначе заговорит бабушка до смерти. Это она может. За пирожки, правда, большой ей респект.