Юрий Тихонов - Следствием установлено…

Вершинин теперь был уверен, что Субботин причастен к убийству Шестакова, но поведение его казалось странным. То он хмурился не ко времени, то веселел, когда, казалось, надо грустить.

Еще битых два часа Вячеслав пытался расположить парня к себе, заставить рассказать правду, но безуспешно. Тот или вскакивал, изображая полнейшее почтение, или замыкался в себе, когда беседа принимала острый характер. В конце концов Вершинин решил прервать допрос, отпустил его в коридор, а сам пошел к прокурору.

— Вижу, вижу, ощутимые результаты отсутствуют, — с сочувствием заметил тот.

— Самое ощутимое — моя убежденность в причастности Субботина к убийству, но во всем остальном я не продвинулся ни на шаг. Придется везти парня к себе.

— Может, лучше арестовать его, вдруг сбежит по дороге.

— Рано, — возразил Вершинин. — Оснований для ареста недостаточно. Есть только показания одной девушки, но весьма расплывчатые, причем показания даже не об убийстве, а об обстоятельствах, ему предшествующих. Повезу Субботина с собой, очные ставки проведу.

— Хорошо, — согласился прокурор.

Вершинин поехал в областную прокуратуру, откуда по телетайпу передал Стрельникову, чтобы Нину подготовили к очной ставке.

На обратном пути Вячеслав не заводил с Субботиным разговоров об убийстве. Они беседовали на отвлеченные темы. В свободной обстановке Вершинин старался получше понять характер своего попутчика. Валять дурака тот перестал сразу, как только переступил порог прокуратуры. По дороге на вокзал настроение его заметно улучшилось, а когда поезд тронулся и серо-зеленое здание вокзала медленно поплыло в сторону, он лихо засвистел какой-то мотив. Пожилая проводница, проходившая с веником по вагону, сделала ему замечание, и Субботин на полтона сбавил художественный свист. Необъяснимая радость сквозила в каждом его движении.

«Странный парень, — подумал Вершинин, наблюдая за ним из полуприкрытой двери купе, — знает, куда и зачем едет, а веселится. Или не виноват? Вряд ли, — он тут же отбросил сомнения. — Надеется выкрутиться, рассчитывает на отсутствие доказательств. Кстати, почему он повеселел, когда я рассказывал об их последней встрече с Ханыгой на вокзале? Веселого-то мало. Может, я ошибся в существенной детали и это убедило его в мысли о нашем заблуждении? Тогда где я ошибся и в чем? Стоп, стоп. В конце концов разве обязательно быть убийцей, даже если собираешься вернуть свои перчатки. Допустим, преследует группа парней, в том числе и Субботин, ножом ударил другой, который оказался впереди. И все-таки его теперешняя радость выглядит странной. Придется связываться с психиатрами».

— Эй, Вадим, — позвал он Субботина. — Давай попробуй кефирчику. — Вершинин подвинул ему бутылку кефира и распечатанную пачку печенья «Привет».

С удовольствием выпив кефир и съев всю пачку печенья, Субботин вместо благодарности глубокомысленно заключил: «Пшенная каша вкусней», — и тут же поинтересовался: «Домой отпустите или сразу заберете?»

— А есть за что?

— По-моему, не за что, но ведь вы-то можете и так, как у вас называется, — для профилактики. Сажали меня раз. Двое суток продержали за здорово живешь. Прощения даже не попросили. Подумаешь, у одного двадцать копеек взаймы взял, а потом по носу щелкнул.

— Вот, вот. Вымогательство в чистом виде, а когда еще силу применяют — самый настоящий грабеж. Статью уголовного кодекса, надеюсь, знаешь.

— Хм… грабеж! Тогда каждого второго можно грабителем назвать.

— Заблуждаешься! Шестакова, например, за то, что он отнял шапку и перчатки на вокзале, можно назвать грабителем.

Субботин метнул взгляд в следователя, но за спасительную соломинку не ухватился.

— Домой-то отпустите? — теперь уже уныло спросил он.

— Посмотрим. Жизнь покажет. А вот встречу с родителями гарантирую.

Поезд сбавил скорость. Субботин встал, быстро вышел из купе. Вершинин пошел следом, настороженно глядя ему в спину.

— Думаете сбегу? Не беспокойтесь; — бросил он на ходу. — В туалет надо, а то остановка скоро, Да и чего мне бежать? Пока нам по пути.

«Когда же наши пути разойдутся?» — хотел спросить Вершинин, но передумал и встал около туалета.

Однако Субботин решил поиграть на нервах у следователя и торчал там минут двадцать, пока не собралась приличная очередь.

Выйдя из вагона, Вершинин стал медленно пробираться через толпу встречающих, ощущая спиной теплое дыхание Субботина. Тот шел по пятам. В дежурной комната их уже ожидал Стрельников.