Татьяна Полякова - Огонь, мерцающий в сосуде

– Разобрались?

– Какое там... Гордеева в пятницу вечером в клубе не было. Или был?

– Пока я не ушла, точно не было.

– И ночью не показывался. Я его не видел, и охрана уверена, он не приходил.

– Так как же он в подсобке оказался?

– Аист принес. Валерка считает, труп подбросили. Чтоб головная боль была у нас.

– Что значит подбросили? Он ведь не пакетик с коксом?

– Правильно, умница, и сделать это мог лишь человек, который клуб знает как свои пять пальцев.

– То есть кто-то из наших?

– Или кто-то из постоянных клиентов. Кому твой Игорек мог насолить?

– Да кому угодно. Он же придурок. Но чтоб убить... Нет, что-то тут не складывается.

– Не складывается у нее... ты б подумала, каково нам...

– Ладно, не увлекайся. Труп вы спрятали в нашем недострое и меня туда же определили. Большое вам спасибо. Нет чтобы все рассказать.

– Это я Валерке молчать советовал. Хрен знает, какой номер ты выкинешь, когда о кончине Игорька узнаешь.

– Да мне он... я что, по-твоему, враг своему мужу? Валерка ко дну пойдет, и я вместе с ним. Муж и жена – одна сатана...

– А твой длинный язык?

– Много вы от своих секретов выгадали? Конспираторы. Ладно, дальше-то что?

– А дальше ничего. Время идет, ясности никакой, и Гордеев сыночка ищет. Надо было что-то с трупом решать, не может он на стройке валяться. Мы его мешками завалили, но он уже вонять начал.

– Ага. И ты его где-то в лесочке прикопал?

– Прости, что не мог организовать твоему любовнику торжественные проводы, – съязвил Валька.

– Что ж теперь... пролью скупую слезу в своей холодной постели. Сколько ж тебе муженек отвалил, если ты на такое подписался?

– Не обидел. Мне, знаешь ли, с трупами в багажнике раньше разъезжать не приходилось. Где теперь Гордеев-младший, знаю только я, а я уже и сам забыл. Нет трупа – нет уголовного дела. Пусть ищут... но проблемы это не решает.

– Само собой. Башка шустрый, начнет носом землю рыть и...

– Оттого и советую: двигай к мужу, а потом найди местечко понадежней, отсидишься.

– А когда вернусь, что отвечу на вопрос: куда делся Игореша? Или вы с Валеркой мое возвращение не планируете?

– Ты глупостей не говори, – обиделся Валька. – Нам нужно время, чтоб убийцу найти. Вот и все. Мы его найдем, не сомневайся. С клубом его что-то связывает...

– Игорек к Верке нашей дышал неровно. Может, он к ней в клуб приходил? Черт... она же у нас на больничном.

– Верки в клубе не было. Через центральный вход он войти не мог, охрана бы видела. Остается дверь в офис и та, что ближе к развалинам.

– Записи видеонаблюдения смотрел?

– Хватит, а? Дураком меня считаешь? На видеокамере только часть парковки видна да боковая дверь.

– Говорила я вам, на безопасности не экономят. Лишнюю камеру в лом поставить. Да, совсем ты не порадовал меня, Валя, – вздохнула Ольга, скрипнул стул, должно быть, она встала из-за стола.

– К мужу пойдешь?

– Погожу пока. Решил жить своим умом, так я не возражаю. Тебе буду позванивать, надо ж держать руку на пульсе.

– Валерке расскажешь, что у меня была? – буркнул Валентин.

– Зачем? Это наши с тобой дела и моего мужа не касаются. Вот только как бы он без моего чуткого руководства дров не наломал... идиот, прости господи.

– Ты б на мужиках-то не висла, и проблем у твоего мужа было бы куда меньше. Если б не ты...

– Ага, ага. Если б не я, вы бы, конечно, ментов вызвали на труп любоваться?

– Почему бы и нет? Искали бы убийцу на здоровье. А так что? Полгорода знает, ты с Игорьком любовь крутила, вот и повод проломить дураку голову. Я-то понимаю, что Валере все это по барабану, а вот менты вцепятся.

– Это точно. Тяжело признать, но в том, что мы в дерьме по самые уши, есть и моя заслуга.

Решив, что разговор подошел к концу, я юркнула в гостиную и в телевизор уставилась.

– Гертруда! – рявкнула Ольга. – С вещами на выход.

– Меня зовут Генриетта, – огрызнулась я, когда мы входили в лифт, наспех простившись с хозяином.

– Да ладно... Гертруда тоже неплохо. Подслушивала? – подмигнула Ольга.

Я пожала плечами, в своем поступке повода для хвастовства не видела, но и врать не собиралась.

– Правильно, избавила от необходимости пересказывать наш увлекательный разговор. Кто ж нам такую свинью подсунул? – Ольга поскребла затылок, сдвинув парик на нос, потом поправила парик двумя руками, точно шапку, и вздохнула.

– Это ты труп свиньей называешь? Как-то неуважительно по отношению к любовнику.

– Да не был он моим любовником. Терся рядом, потому что ни одной бабы пропустить не мог. А мне что, жалко? Он за вечер в клубе такие бабки оставлял, грех не пококетничать. Для дела польза, и мужик доволен. Любовь бывает только одна, а моя сюда носа не кажет.