Ольга Баскова - Гипнотизер для темных дел

Естественно, лагерь произвел на нас впечатление. Согласитесь, это поистине райский уголок, – она перевела дыхание. – Приехав сюда, несколько дней мы пребывали в радужном настроении. Какое чистое море! Какие высокие красивые горы! А эти тропические вечнозеленые растения возле корпуса! Просто заграничный курорт. Короче, три дня мы были словно в раю. Почему именно три дня? Дело в том, что по истечении их нас поставили на довольствие в столовую. Когда мы с сестрой впервые пришли туда на обед, заведующая производством Ирина Петровна Бородина швырнула на стол тарелки с прокисшим супом. Виталина, естественно, возмутилась и написала жалобу Зайцеву. Это, конечно, ни к чему не привело. – Махнув рукой, Лидия принялась рассказывать про питание вожатых и грубое нарушение санитарных норм, про сбежавших детей, которых не просто не нашли, а вообще не искали. – Сестра беспокоилась за этих мальчиков, – добавила она, – постоянно теребила Зайцева. Тот стал ее сторониться. А с какой стати, если судьба детей ему безразлична? Сестренка поняла это тогда, когда случайно подслушала его разговор с директором детского дома Смуровым. Вы бы видели, в каком состоянии она пришла в нашу комнату. – Коробова закрыла глаза, вспоминая неприятную картину. Виталина тогда ворвалась в комнату с перекошенным лицом.

– Дай мне воды! – попросила она. – И накапай, пожалуйста, корвалола.

Глядя на трясущиеся руки сестры, Лидия побледнела:

– Что случилось?

– Подслушала разговор Смурова и Зайцева, – заместитель директора залпом выпила лекарство. – Это ужасно, Лида, – женщина собиралась еще что-то добавить, однако в дверь постучали.

– Виталина Витальевна! Вы где? – раздался недовольный голос директора.

Заместитель спокойно открыла дверь:

– Я вас слушаю.

– Немедленно идите во второй корпус и разберитесь, что там происходит! – заорал было мужчина. Но осекся, натолкнувшись на ледяной взгляд Прохоренко.

– Не надо кричать, – перебила она его. – Держите себя в руках.

Алексей Викторович шумно вздохнул:

– Я и сам бы рад не нервничать, но только что позвонили из второго корпуса: там завязалась настоящая драка между вожатыми и детьми шестидесятой школы-интерната. Вы должны немедленно пойти туда.

– Я? – раньше Лидия не замечала такого уверенного тона сестры в разговоре с директором. – Но если там действительно серьезная потасовка, что может сделать хрупкая женщина? – Было видно: она ему не верит. – Почему вы не позвоните охране?

– Уже позвонил, – он словно сдался под ее напором. – И очень прошу вас проехать со мной.

– Так вы тоже едете на место происшествия? – удивилась женщина. – Надо же, в кои-то веки.

Он побагровел:

– Сейчас не время для иронии. Обстановка очень серьезная.

– Тогда я с вами, – бросив взгляд на сестру, Виталина едва заметно улыбнулась. Тогда Лидия не знала: это была ее последняя улыбка.

Прохоренко вернулась в комнату уже под вечер, держась за сердце, и сразу же легла на кровать. Сестра подбежала к ней:

– Тебе плохо?

– Наверно, я сегодня перенервничала, – женщина с усилием разомкнула посиневшие губы. – Столько всего за один день.

Лидия кивнула:

– Еще эта драка.

– Драки не было, – прошептала замдиректора. – Зайцев просто хотел выманить меня из комнаты.

Коробова побледнела:

– Он угрожал тебе?

Виталина усмехнулась:

– Пытался задобрить, накормив шикарным ужином в нашей столовой. Представляешь, сама Бородина обслуживала меня, интересуясь, довольна ли я едой. И все потому… – Прохоренко схватилась за грудь. – Как больно!

Лидия засуетилась:

– Дать лекарство?

Заместитель директора попыталась приподняться, но не смогла.

– Похоже, от лекарства будет мало толку, – она вздохнула. – Вызови «Скорую». И помни… – ее дыхание стало прерывистым, – если я не выкарабкаюсь, значит, он убил меня, а Ирина помогала ему. Я поплатилась за подслушанный разговор…

Больше сестра не сказала ни слова. Потеряв сознание, она так и не пришла в себя. «Скорая», как обычно бывает в таких случаях, приехала слишком поздно. Впрочем, Коробова не исключала вариант, что Зайцев, связавшись с медиками, попросил их задержаться. У этого человека на побережье Черного моря все было схвачено. Когда врач констатировал смерть, обезумевшая от горя Лидия Витальевна, выбежав в холл, крикнула стоявшим в сторонке вожатым, указывая на сидевшего в кресле Зайцева:

– Если этот негодяй будет утверждать, что Виталина Витальевна умерла от инфаркта или еще какой-нибудь хронической болезни, не верьте. Ее отравили!