Евгений Сухов - Ларец с опасным сюрпризом

– Как-то случая не представлялось. А потом, я ведь особенно там и не задержался. Всего-то год-другой…

– А чего ушел?

– Одно дело заниматься трофеями – искать немецкое оружие, предметы быта, знаки различия, а другое дело – копаться в человеческих костях. Ведь постоянно на них натыкаешься! Это больше работу «падальщиков» напоминает.

– Это как?

– Скажем, откопал какой-нибудь скелет, а рядом – на уровне таза, где карман был, – мелочь валяется. Шинель истлела, а деньги остались… В общем, не понравилось мне все это, я и ушел.

– Значит, по идейным соображениям?

– Получается, что так. А потом, там больших денег не наживешь. Хотя у меня была возможность стать чуть ли не миллионером. – Неожиданно его глаза вспыхнули всамделишным азартом.

– Ты и об этом никогда не говорил.

– А чего рассказывать, если все сорвалось?

– Может, сейчас расскажешь?

– Поехали мы как-то в Карелию и нашли в одном болоте самолет, – принялся рассказывать Владлен. – Это случайно получилось, ни на что крупное даже и не рассчитывали. Проходили по истоптанной тропе, причем там тысячу раз до нас бродили, а кто-то из наших оступился и ободрал ногу о какое-то торчавшее железо. А когда мы стали исследовать болото магнитометром, то оказалось, что там лежит самолет. Точнее, его обломки. Мы скинулись со Славиком деньгами и решили его вытащить.

– А другие чего?

– Они почему-то посчитали это дело безнадежным. Тогда я даже машину свою продал…

– «Мазду»?

– Да.

– И что там было дальше?

– Подогнали технику, буксиры, подъемный кран – и вытащили обломки с грехом пополам.

– И какой это был самолет?

– Средний немецкий бомбардировщик-разведчик «До-215Б-4». Причем, как позже выяснилось, это была какая-то очень редкая модель. Их было выпущено всего-то полсотни штук. И вот надо такому случиться, что один оказался в нашем болоте! Крылья у него, правда, были поломаны, фюзеляж основательно помят, но это ерунда, все можно было исправить и сделать. Главное, сохранился бортовой номер. Машину можно было довести до ума и даже пилотировать ее! Потом сделали запрос в Германию, в архивах узнали, кто летал на этом самолете, какое задание получил летчик, обстоятельства его гибели. Мы, со своей стороны, порасспрашивали местное население, может быть, кто-то что-то видел или помнит…

– И что?

– Представляешь, нашли даже человека, который видел, как этот самолет был сбит! Летчики выпрыгнули, а самолет воткнулся в болото. Потом в кабине обнаружились еще кое-какие интересные вещи, документы… Такую работу провели, что ты! Внук командира экипажа оказался каким-то очень крупным бизнесменом, давал любые деньги, чтобы заполучить этот самолет…

– А вы?

– Быстро такие вещи не делаются. Самолет по законодательству принадлежал местным властям, так как найден на их территории. Пришлось и тут платить, договариваться с главой администрации, чтобы остался довольным… Когда все было улажено, решили самолет по частям перевезти в Германию. Заплатили за платформу, погрузили, Славка отправился в Мюнхен сопровождать груз.

– И что?

– Короче, больше я его не видел. Как потом выяснилось, все документы он оформил на себя. Самолет продал этому бюргеру за три миллиона евро – и сейчас спокойно поживает где-то в Гамбурге. Затеял какой-то бизнес, купил дом… в общем, неплохо парень устроился. Вот с тех пор я больше и не занимаюсь трофейными вещами.

– Теперь понятно.

– Решил заняться кладоискательством. Думал, как-то поспокойнее, что ли, будет – и тут без приключений не обошлось, того и гляди голову открутят.

– Ты яйцо Фаберже по-прежнему в багажнике возишь?

– Разумеется, пусть всегда со мной будет.

– Когда у нас встреча с Кощеем?

– Послезавтра. Отдохнем здесь немного, покопаемся. Может, что-нибудь стоящее отыщем.

Накануне вечером Илья Никольский сделал запрос по кладоискателям – и весьма удивился, когда ему в кабинет принесли огромную папку, иллюстрированную фотографиями. Оказывается, их специфической деятельностью полиция интересовалась давно. Многие из кладоискателей, занимаясь раскопками курганов, нередко балансировали на грани закона. Так что по большому счету каждого из них можно было бы упечь за решетку.

Впрочем, существовала и другая сторона: натолкнувшись во время поисков клада на что-то интересное, они нередко сообщали о своих находках археологам, в отдельных случаях даже организовывались совместные экспедиции. А краеведческие музеи зачастую пополнялись вещами, откопанными энтузиастами.