Ева Львова - Адвокат олигарха

– Агата Львовна, простите великодушно, я стою в пробке на Ленинградке, и, похоже, никогда из нее не выберусь, – виновато вздохнул клиент. – Будьте так любезны, загляните к следователю без меня!

– И что я ему скажу? – без особого энтузиазма осведомилась я.

Одно дело – присутствовать при беседе подозреваемого с представителем следственных органов, и совсем другое – беседовать со следователем самой. Это, скажу я вам, удовольствие еще то. Но, в принципе, клиент имеет полное право засылать вместо себя адвоката, особенно если у него есть дела поважнее, чем встреча со следователем районного отделения полиции. У Аркадия, похоже, как раз нашлись такие дела, ибо во время его горячего монолога о пробках на Ленинградке отчетливо слышались звон вилки о тарелку и мужской голос, сдержанно поинтересовавшийся, не пора ли подавать горячее. Прежде чем положить трубку, я пожелала клиенту приятного аппетита, поправила платье, заложила за ухо челку, беспрерывно выбивающуюся из прически, и решительно постучала в дверь.

Кабинет следователя оказался небольшой квадратной комнаткой с двумя столами вдоль стен, в середине которой отжимался от пола подтянутый брюнет. Я обвела глазами крохотное помещение и встретилась глазами с любителем спорта.

– Добрый день, вы не подскажете, где мне найти следователя Оболенского? – деловито осведомилась я, шагнув в комнату и останавливаясь в десяти сантиметрах от руки физкультурника.

– Сто пятьдесят четыре, сто пятьдесят пять, – вместо ответа пропыхтел он и прыжком поднялся на ноги.

– Я следователь Оболенский, – приветливо откликнулся он, отряхивая ладони. – А ты свидетель по делу Дышевой?

– Нет, я адвокат по делу Иванова, – поправила я Оболенского, не зная, куда деваться от его заинтересованного взгляда.

Следователь присвистнул и, взъерошив пятерней волосы, уселся на край стола.

– Ничего себе, адвокаты пошли, – одобрительно заметил он, покачивая ногой в стильных туфлях из дорогой кожи. – А я подумал, что ты из столичного варьете, там на днях примадонне Дышевой в туфли битого стекла насыпали, дамочка изуродовала себе ноги и написала нам жалобу. Теперь разбираемся, кто злодей.

– Злодей – руководитель труппы, – не раздумывая, выпалила я, принципиально не отводя взгляда от мужественного лица собеседника, красивую форму головы которого подчеркивали слегка вьющиеся черные кудри, производящие странное впечатление на фоне ярко-синих глаз. – Я читала в Интернете, что Алла Дышева подписала контракт с парижским кордебалетом, и тогда еще подумала, что ее начальство этого так не оставит.

– Интересная мысль, – протянул мой собеседник, указательным пальцем почесывая подбородок и давая мне возможность как следует рассмотреть часы «Патек Филипп», поблескивающие на запястье. – А я руководителя труппы как раз и не рассматривал как возможного преступника, а думал на приятельниц потерпевшей. Надо будет допросить руководителя. И как же зовут мою мудрую советчицу?

– Агата Львовна Рудь, – сухо откликнулась я, хотя в груди стало тепло и сладко, как в чашке с киселем, который так вкусно варит бабушка. – Может, мы все-таки перейдем к делу Иванова?

– А меня зовут Олег, – широко улыбнулся Оболенский, продолжая откровенно меня рассматривать. – Ты любишь кофе?

Я собиралась возмутиться в ответ на вульгарное «ты», на удивление органично прозвучавшее из уст следователя, и неожиданно для себя кивнула головой.

– Люблю.

– Тут за углом варят потрясающий кофе, – снова улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами. – Пойдем попьем кофейку и все обсудим.

И я, как зачарованная крыса за дудочкой Нильса, пошла к двери, собираясь идти за синеглазым красавцем-следователем хоть на край света. Наблюдая, как Оболенский снимает с вешалки шикарную кожаную куртку, как застегивает сумку-планшет и перекидывает ее через плечо, я рассеянно думала, что этот парень как-то странно на меня действует. Дожив до двадцати шести лет, я не раз бывала влюблена и знала, с чего все начинается. То же самое ощущение я испытала при первой встрече с Леонидом Устиновичем, но, к счастью, быстро разочаровалась в старшем брате Бориса. Предмет моего обожания недавно женился на первой красавице нашей конторы Маше Ветровой, и, глядя, во что превратила бурная семейная жизнь холеного красавца Леню Устиновича, я до сих пор искренне недоумеваю, где были мои глаза. Однако, следуя за Олегом, я бодрилась и не хотела себе признаваться в том, что парень произвел на меня неизгладимое впечатление.