Наталья Солнцева - Все совпадения неслучайны

Сиур вызвал Никиту, и тот увез женщин к себе.

Они управились быстрее, чем рассчитывали, и вскоре Ник «спал» рядом с Владом на заднем сиденье «мазды». Так и довезли парня до его квартиры, молясь, чтобы там, паче чаяния, не оказалось Пантелеймона Андреевича. И снова им повезло. Если бы речь не шла об убийстве, можно было бы сказать, что фортуна им благоприятствует. Никто не попался им навстречу, никто их не остановил, никто не заглянул в машину. Со стороны они выглядели как трое подвыпивших друзей, один из которых неважно себя чувствует. Словом, все обошлось как нельзя лучше…

Ника втащили в квартиру, сняли верхнюю одежду, уложили в комнате на пол, избавились от невольно оставленных следов, закрыли дверь и поехали за город. Хотелось отдохнуть в спокойной обстановке и обсудить новое происшествие.

Сидя в придорожном кафе, они наконец обсудили создавшееся положение. Каким образом Ник оказался в квартире Тины? Кто его убил? И зачем?

– Нас хотят запугать… и заставить совершить ошибку… – предположил Влад.

Сиур очень устал. Он рассказал, как обрушился ресторан «Халиф» и они с Татьяной Бардиной чуть не погибли.

– Чертовщина… – вздохнул Влад. – Ничего не понимаю… К чему нас стремятся вынудить?

Сиур не знал, что ответить. Он чувствовал, как ситуация неуклонно выходит из-под контроля.

– Горский объявился, – вспомнил он. – Оказывается, он все это время был в лесном доме. Мне Никита сообщил.

– Никита? Он уже вернулся в Москву?

– У них с Вадимом какие-то дела, – кивнул Сиур. – Валерия и Элина тоже с ними.

– А нам ни слова?

– Сочтут нужным, расскажут. Меня больше волнует госпожа Бардина. Кто она? Сообщница, подставное лицо, наживка или невинная жертва?

– Нельзя подозревать каждого в злом умысле…

Ночь Темной Луны повсюду одинакова. Ничто не влияет на ее колдовской блеск…

В комнате с лепными потолками и бархатными шторами витал запах Темной Луны, будил дремлющие в тайниках души желания, пылкие страсти и жажду объять необъятное, все изведать, заглянуть в скрытые лица иных миров, лукавые и ускользающие, как наркотические сны…

Для возжигания благовоний Темной Луны берется золотая древесина сандала, пачулей [12] и мирт, десять капель масла жасмина, четыре капли масла ромашки. Аромат Тьмы заволакивает сознание дурманящей дымкой…

Повелитель готовился к встрече со своими вассалами.

– Вас невозможно превзойти в умении появляться бесшумно, дорогой Альвейр! – не поворачиваясь, произнес он.

Рыцарь учтиво поклонился, едва не переломившись пополам. Черные перья его головного убора коснулись пола.

– Приветствую тебя, Повелитель! Я счастлив, что снова понадобился нашему Братству Розы. Быть нужным – вот мой неизменный девиз! Он начертан благословенной латынью на моих щитах!

Повелитель слегка наклонил голову в знак согласия.

– Где наш печальный аббат де Гуайт? – с нотками недовольства в голосе осведомился он. – От него давным-давно ни слуху ни духу.

Рыцарь де Альвейр, в миру Азарий Ерофеев, пожал плечами. Он не знал. Де Гуайт всегда оставался для него загадкой.

– Три священных дня, когда Солнце спускается в преисподнюю, а покров между мирами приоткрывается, минули. Глаз Дракона закрылся. Неужто аббат решил прогуляться в астральных слоях?

– Почему он забыл, что мы нуждаемся в нем?

– Если не будет принесена жертва, то Духи Мертвых будут бродить среди живых, тревожа их и мешая нашим планам…

– Да, Повелитель!

– Шестой символ Пути Осириса [13] – Разрушение! – все еще у аббата. Тогда как он нужен нам. Тебе придется разыскать де Гуайта.

– Да, Повелитель!

– Мари все еще жива?

Рыцарь снова кивнул. Что он еще мог сказать? Аббат вел себя более чем странно.

– Тогда тебе придется исполнить его работу.

– Да, Повелитель!

– Она нам мешает. Ее символ – Разрушение! – действует против нас. Сила Разрушения, скрытая в Башне, которая поражена молнией и раскалывается пополам, ничем не связана и гуляет на воле. Пока Мари живет и здравствует, она невольно будет разрушать все, что делается нами во имя нашей славы и чести. То, что случилось с де Гуайтом, подтверждает это! Девушку необходимо привести в полное соответствие с ее символом – уничтожить. Ее смерть должна быть захватывающе прекрасна! Пусть господин аббат насладится наконец печальной эстетикой смерти, изысканно грустной в своей безысходности…