Василий Носенков - Последние гастроли

Женьке этот дом был хорошо известен. Знал он и то, что все деловые встречи, пьянки после удачно завершенных "дел", преступные сговоры обычно происходили в комнате Феньки Круглой, хитрой и распутной бабенки.

Римус направился прямо к ней. Уже в первом дворе ему кто-то преградил дорогу. В темноте Женька успел рассмотреть, что одет он был в длинную шинель и армейскую фуражку. После следующего шага он узнал Заблоцкого. На красивом лице его сохранились следы летнего загара, волевой подбородок был разделен пополам ямочкой. Крупные зеленоватые глаза по-волчьи блестели, когда он осматривался вокруг.

- Одессит! Здорово, друг ситный! - бросился к нему Женька.

Но человек в шинели поспешил отвести от себя распахнутые для объятия руки Римуса.

- Женя, я тебе не Мурка с Невского, - проговорил он тоном, в котором явно выделялась нотка пренебрежения.

Про себя Римус даже обрадовался такому высокомерному поведению нежданного гостя. "Чем черт не шутит. Может быть, поссоримся и разойдемся, как в море корабли", - с тайной надеждой подумал он, искоса поглядывая на Заблоцкого. С этой же целью он задал совсем неуместный вопрос о багаже Одессита.

- Какой, к черту, может быть багаж? Одёжа вся на коже, продукты в животе! Вот и все, что необходимо для вольной птицы.

Римус залился веселым смошком. Он знал, что Одессит умен, непроницаем и не "заводится" по мелочам. Между тем Женька даже не заметил, как они оказались на улице. Заблоцкий настойчиво удалялся от мрачного дома.

- Куда спешишь? - спросил вдруг Римус.

- Как куда? К тебе в гости. Парень ты богатый, - спокойно намекнул Одессит.

- Что ж, устрою. Любая хаза твоя! - с готовностью предложил Римус.

Он решил заранее предупредить, что не намерен предоставлять Одесситу ночлег у себя дома.

- С вашей хазы один шаг до исправдома в Крестах, - с презрением ответил Заблоцкий. - Будь любезен, создай мне нужные условия. Ты же здесь дома. Нельзя быть таким беспомощным и негостеприимным. Разве в Одессе я тебя так принимал? Иначе я... - Он угрожающе поджал губы и смерил Римуса решительным взглядом.

- Что "иначе"? - не поддавался Женька.

- Ничего. Гони долг - и гуд бай, как говорят англичане.

- Какой еще долг? - неподдельно удивился Римус.

- Действительно, правду люди говорят, что у должника коротка память, с иронией продолжал Заблоцкий.

И уже с большим подъемом разъяснил: - Баульчик с червонцами последний раз взяли, помнить? Так не забывай: по справедливости там и мне причиталась хотя бы половина. А ты по доброте своей запамятовал, прикарманил все. Нехорошо, Женя, поступаешь.

Римус почувствовал, что спорить и доказывать невиновность перед таким партнером, как Одессит, бесполезно,

Он не мог ничего сказать в свое оправдание. Все складывалось не в его пользу. В самом деле, Одессит, рискуя головой, прикрывал его, он спокойненько ушел, а мешочек с деньгами потерял. Кто поверит, что, спасаясь, он бросил деньги под ноги какому-то дяде с вилами? И все-таки он решил сказать правду.

- Деньги пришлось бросить там же, через десять минут после того, как мы с тобой расстались. Предстоял выбор: или вилы в бок, или расстаться с мешком. Я избрал последнее... Ну, а если ты хотел особых почестей при встрече, то мог бы написать мне о своем приезде. Время, у тебя было, добавил Женька, заранее зная, что разозлит своим ответом Заблоцкого.

- "Особых" я не хочу! Мне нужна тихая гавань. Понял? А остальное, что мне потребуется, я возьму сам, - отчеканил Одессит. - Сказать по совести, зря я с тобой связался, Женя, - продолжал он. - Тоже мне совет: "написал бы". Может, лучше было дать телеграмму прямо в угрозыск? Встречайте, мол, Ваньку Одессита. Те бы обеспечили соответствующий прием, получше твоего, ехидно закончил он.

Довольный тем, что хоть разозлил невозмутимого Одессита, Женька стал предлагать ему адреса. Подходящим был признан домик на Крестовском острове. Римус долго расхваливал молодую хозяйку, а под конец сообщил главное:

- Она ищет мужика, на которого легко можно набросить узду. Так я считаю, что ты не будешь в проигрыше, если воспользуешься таким выгодным моментом. Временно, конечно. Парень ты видный, подход имеешь.

- Хватит травить, - прервал Заблоцкий. - Это уж позволь мне знать, какой валютой я намерен рассчитываться. Но учти, - он поднес к лицу Римуса огромный кулачище, - если подведешь, то... Это я, Ванька Одессит, тебе обещаю с полной гарантией.

Они прошли еще один квартал и остановили извозчика.

4

Заиндевевшие деревья скрывали небольшой деревянный домик с резным фронтоном, и его трудно было увидеть с аллеи. Заблоцкий смело потянул на себя деревянную ручку калитки и прошел в тесный дворик, не закрыв ва собой дверцу.