Ольга Баскова - Комплекс полуночи

– Когда я пришел, она уже лежала здесь.

– Все так говорят. Пойдем. – По мобильному он вызывал «Скорую» и бригаду экспертов. Его напарник, старший лейтенант, напоминавший боксера среднего веса, с кулачищами, под которые преступники боялись попадать, осклабился:

– Везет же нам сегодня!

Огромные руки-клешни с ловкостью карманника обшаривали меня в поисках документов.

– Гляди-ка, – его удивлению не было предела, – какие нынче пошли убийцы. Это корреспондент «Вестей Приреченска». Зачем тебе понадобилась несчастная наркоманка, придурок?

– Она понадобилась мне по делу, – твердо ответил я, – обратилась с просьбой оказать ей материальную помощь. Кстати, положите тысячу рублей на место.

Лейтенант не шелохнулся. Похоже, с деньгами все-таки придется попрощаться.

– И ты решил дать ей тысячу? – иронично спросил капитан.

– Именно так.

– За красивые глаза?

– Из жалости.

Они оба расхохотались, потом лейтенант боксерского типа заявил:

– У нас другие сведения. Девчонка с утра ругалась с каким-то своим хахалем, потом послышался крик – и все стихло. Если думаешь, что убийство какой-то наркоманки сойдет тебе с рук, ошибаешься: закон во всех случаях один.

– Вот именно, – встрепенулся я. – И ваше дело доказать, что преступник перед вами.

– Докажем, не волнуйся.

Они втолкнули меня в милицейский «уазик», и старая машина, прыгая по кочкам, повезла меня в отдел.

– Значит, стоишь на своем? – уже пятнадцатый раз спрашивал меня следователь, представившийся Егоровым.

– Да, меня подставили, – не сдавался я. – И кажется, я имею право сделать звонок.

– Признаешься – сделаешь. – Он готов был на все, лишь бы выколотить из меня признание.

– Но почему вы не рассматриваете другие версии? – Пока не хотелось складывать оружие. – Мне не меньше вашего жаль Тамару, она дочь женщины, которую я глубоко уважаю. И еще раз повторяю, когда я пришел к ней, она уже была мертва. Спросите соседей. Возможно, кто-нибудь видел, как я шел с остановки. А ругаться она могла со своим настоящим дружком.

– Ты темнишь с материальной помощью, – гнул свою линию Егоров. – Ни один здравомыслящий человек не отдаст наркоманке и гроша.

– Вчера по работе пришлось познакомиться с ее матерью, – заверял я. – Мне дали задание написать про детский дом. Так мы и встретились. Полина Тимофеевна помогает другим детям, почему же мне не помочь ее собственной дочери?

– А как ты на нее вышел? – не унимался следователь. – Мы уже поговорили с Кочетовой-старшей. Она ни словом не обмолвилась про дочь.

Господи, как не хотелось раскрывать карты!

– Кстати, вчера была убита директор этого детдома, – вставил стоявший у окна толстый капитан.

Я смело посмотрел на него:

– Хотите пришить мне и это дело?

– А почему бы нет? – усмехнулся мужчина. – Только ты в последнее время что-то вынюхивал на этой территории.

– Если редактор дает мне задание, это равносильно приказу, – спасая свою жизнь, я молился, чтобы они не нашли Пенкина. Кто знает, что скажет наш главный. Возможно, это будет правда. Никакого задания, связанного с детдомом, мне не поручали.

– Кочетова сказала, что ты интересовался только двумя воспитанниками, – процедил следователь. – Какими-то Должиковым и Рыбиной. С какой целью?

Я вздохнул:

– К нам обратился Должиков с просьбой отыскать его подругу Яну Рыбину. – Ох, как не хотелось раскрывать карты!

– Почему он не пошел в милицию? – резонно спросил Егоров. – Редакция не занимается поиском пропавших без вести.

– Он был у вас, – заявил я. – Кстати, у меня в кабинете лежит его письмо. Найдя его, вы прочтете, что милиция быстро бросила поиски. Его это не устраивало.

– А ты, значит, Шерлок Холмс? – ехидно бросил капитан.

– Если меня будут так называть, останется только гордиться, – парировал я.

Егоров взглянул мне в глаза с интересом и беспокойством:

– И что ты накопал?

– Ничего. – Я дернул руками в наручниках. – И уже оставил бы это дело, поскольку отправителя письма сбила машина, однако мне позвонила Тамара Кочетова, невесть откуда узнавшая мой телефон. Наверное, мать рассказала ей о нашем разговоре и показала визитку. Девушка позвонила мне, сказала, что располагает важными сведениями о Должикове и Рыбиной, которые можно получить за деньги. Как вы понимаете, я не отказал себе в удовольствии, хотя потеря тысячи рублей наносила значительный урон моему бюджету.

Следователь недовольно закусил губу: