Ольга Баскова - Раб всех моих желаний

К счастью, автобус пришел быстро, и Гоголев вскочил в него, обливаясь потом. Пожилая женщина, сидевшая на переднем сиденье, удивленно посмотрела на него. Журналист резко повернулся к окну и сделал вид, будто он пытается разглядеть что-то в темноте. Но его бледное лицо не оставило ее равнодушной, и, коснувшись его колена, женщина участливо спросила:

– Молодой человек, вам плохо?

Он хотел огрызнуться, но вдруг, неожиданно для самого себя, ответил:

– Да. Мне плохо. Мне очень плохо!

– Может, вызовем «Скорую»? – не отставала незнакомка.

Он замахал руками.

– Не надо! Я уже почти приехал.

– Но…

– Я сказал: не надо! – крикнул Гоголев, и она отступилась:

– Как знаете.

Придя в гостиницу, он взял у администратора ключ и, ввалившись в номер, шатаясь, как пьяный, включил в ванной горячую воду. Ненавистный звук телефона прорвался сквозь шум водяных струй. Дисплей опять ничего не высвечивал. Гоголев не хотел отвечать, однако это было чревато плохими последствиями, и он не набрался смелости оставить телефон на столе.

– Что вам теперь нужно?! – с надрывом заорал он. – Вы должны были уже получить деньги!

– Я получил, и за это спасибо. – Металлический голос гулко отдавался в ушах Гоголева. – Только я напоминаю, если ты подзабыл: каждый месяц!

– У меня еще нет склероза.

– И все-таки я думаю, что ты вовсе не желаешь идти у меня на поводу, – вещал незнакомец. – Вот почему я решил: крючок должен сидеть еще глубже.

Руки Владимира стали холодными, как льдинки.

– Что ты еще придумал?

– Ничего особенного. Просто тебя теперь обвинят в двух убийствах, – радостно констатировал шантажист.

Гоголев рванул ворот рубахи.

– Кого еще ты собираешься на меня повесить?!

И снова – этот ужасный смех.

– После убийства жены вполне логично прикончить и мужа, тебе так не кажется? Второе свидание – и вторая смерть.

– Ты… Ты… – Спазмы мешали Гоголеву говорить.

– Ничего, такое иногда случается. – Голос шантажиста был предельно спокойным. – Вы не поделили деньги, оставшиеся у Дианы. Такая сумма стоит того, чтобы из-за нее убить.

Теперь Владимир не сомневался: именно его мучитель отправил на тот свет и мужа, и жену. И только что сам назвал причину – деньги.

– Негодяй. – Слова еле вылетали из его сдавленного горла. – Убийца! Ты сам убил их обоих! – Гоголев сделал паузу. На том конце тоже молчали, словно ждали продолжения забавного спектакля. – Причина ясна: деньги. Они у тебя. Но скажи только одно: почему из всех ты выбрал именно меня козлом отпущения? Что я тебе сделал? Почему ты прицепился ко мне, как слепень к корове?

Незнакомец усмехнулся:

– Потому, что ты – убийца и вор. Не будешь же ты отрицать, что своровал у Дианы ее рукописи, выдав их за свои? За один ее роман ты получил больше, чем они оба наворовали у жителей Малаховки! Скоро тебе пойдут гонорары за второй ее роман. Я считаю это несправедливым. Надо уметь делиться!

– Тогда зачем же я якобы убил Красовского?

– Денег никогда не бывает слишком много, – изрек негодяй. – И потом, Тарас мог узнать, приобретя твою книгу, текст романа Дианы. И ты прикончил его за это.

Гоголев тяжело задышал:

– Сволочь!

– У милиции есть доказательства твоей причастности к убийству Тараса, – продолжал шантажист. – Скажи, где твоя ручка, которую тебе подарила Лиза?

На журналиста словно вылили ушат холодной воды. Он бросил телефон на стол и принялся лихорадочно перебирать свои вещи. Вообще-то, подаренная любимой женщиной шариковая ручка, эксклюзивный вариант, всегда находилась в кармане его рубашки, однако сейчас там ее не было. Может, она упала на пол и куда-нибудь закатилась? Раскатистый смех шантажиста донесся до ушей побелевшего от ярости Гоголева. Он схватил трубку.

– Ты сволочь… Ты украл ее…

– Естественно, – подтвердил тот. – Подстава идет по полной программе. Теперь она преспокойно лежит на месте преступления. Пока никто не знает, что она принадлежит тебе, однако при небольшом усилии с моей стороны…

– Я выслал тебе деньги, – покорно ответил Владимир. – И впредь намереваюсь делать то же самое. Оставь меня в покое!

– Не прощаюсь. – И подлец отключился, оставив Гоголева совершенно разбитым и подавленным.

Что же делать дальше? Этот незнакомый человек, неизвестно почему решивший загнать его в угол, заранее просчитывал каждый шаг Гоголева. Да, он знал, почему журналист отправился в Малаховку, и перекрыл ему кислород, насадив Владимира еще глубже на свой крючок. Теперь – при его неосторожном поведении – на Гоголева могли повесить сразу два убийства. Владимир со стоном опустился на кровать и закрыл лицо руками. Впрочем, выход был, однако журналист постоянно гнал эти мысли прочь. Избавиться от кровопийцы-шантажиста можно было только одним путем – выследить и убить его. Иначе негодяй не отстанет. И не видать ему женитьбы на Лизе, как своих ушей, потому что все деньги осядут в карманах этой сволочи. И потом, жить в постоянном страхе… Он еще так молод! Бояться каждую минуту?.. Нет, с этим делом следовало кончать! Гоголев сжал кулаки. Нет, он не хочет быть убийцей, однако негодяй сам толкает его на преступление. Что ж, пусть шантажист, в таком случае, пожинает плоды собственного поведения. Ему удалось убедить свою жертву в совершенных им преступлениях. Пускай теперь сетует только на себя. Да, но как же его вычислить? И где приобрести оружие? Ведь Гоголев не сможет убить человека голыми руками. Выстрел из-за угла, чтобы не видеть жертву, – вот самое подходящее для его характера. Итак, нужно, во-первых, найти шантажиста, а во-вторых, купить пистолет. Первое лучше всего сделать в Черноморске, а второе – здесь, в Малаховке, где его никто не знает.