Ольга Баскова - Раб всех моих желаний

Лоснящиеся губы Чмурова скривились в улыбке.

– Ты отвалишь мне мою месячную зарплату, – заявил Василий. – Иначе езжай восвояси. Разговора не получится.

Гоголев поднял глаза к потолку и мысленно подсчитал, хватит ли ему на билет до Черноморска. Значит, придется отдать этому живоглоту приличную сумму. Однако делать было нечего.

– Хорошо, я согласен. Вот, держите. – Владимир протянул Василию деньги.

Тот аккуратно пересчитал добычу.

– Вот это другой разговор. Чаю хочешь?

– Не откажусь.

Не поворачиваясь, Чмуров включил электрочайник.

– Варенье в шкафу возьми. Мать готовила. Пальчики оближешь!

– Спасибо. – Гоголев выбрал клубничное. – Так что же Диана?

В чайнике закипела вода. Следователь, не торопясь, разлил кипяток по стаканам, бросил на стол перед писателем пакетик «Липтона», поставил тарелку с печеньем:

– Кушай, не стесняйся.

– Благодарю. – Владимир отхлебнул из стакана. – Так что же Диана? – повторил он.

– Ушлая дамочка, – усмехнулся Василий. – Взяла тебя в оборот в гостинице и наврала с три короба.

– Как – наврала?

– Очень просто. – Чмуров наблюдал, как вода из-за пакетика с чаем становится темно-коричневой. – Никакая она не предпринимательница! Наверное, ты и сам уже об этом догадался. В нашем городе – процветающий обувной бизнес? Элитная обувь из Италии? Это просто смешно! Знаешь, как трудно у нас устроиться на работу? Может, у вас полегче. А в Малаховке людям не до жиру.

Владимир чуть не поперхнулся.

– Так кто же она?

– Недоучившийся психолог. Одно время работала в школе, но сбежала. Не барское это дело.

– Понятно. – Гоголев надкусил печенье. – А ее мужья?

Следователь сунул в рот столовую ложку варенья и довольно крякнул:

– Ну, матушка, молодец! Отменная клубника! А насчет ее мужей – тоже вранье. Троих там не было и в помине. А вот один был – но не военный, не моряк дальнего плавания и не предприниматель.

– А кто?

– Спортсмен, мастер спорта по восточным единоборствам. О таком она тебе не рассказывала?

Гоголев покачал головой:

– Нет.

– Это ясно, – Василий многозначительно улыбнулся. – Об этом лучше молчать.

– О чем?

Василий снова отхлебнул глоток чая.

– Видишь ли, этот Тарас Красовский оказался замешан в неприятную историю. Когда он завязал с большим спортом, ему как талантливому спортсмену разрешили тренировать детей, и он организовал секцию восточных единоборств в нашем Центре детства и юношества. Его воспитанники любили своего тренера, выступали на городских и областных соревнованиях и даже занимали призовые места. Все специалисты, правда, отмечали особую агрессивную манеру, в которой подростки вели бой. Они дрались не на жизнь, а на смерть, словно с заклятыми врагами, и победить для них было важно любой ценой. Это не нравилось судьям, и, не будь этого момента, призеров оказалось бы гораздо больше. Но и это не главное. Однажды один из учеников Красовского покончил с собой – бросился с девятого этажа недостроенного дома на окраине города. Экспертиза ничего серьезного не нашла, к тому же дело было зимой, парень каким-то образом оказался на балконе, строители еще не поставили перила, пол обледенел. Вполне возможно, что мальчик слишком близко подошел к краю, поскользнулся и полетел вниз. Я решил закрыть дело, квалифицировав его как несчастный случай. Однако на следующий день ко мне пришел отец мальчика. Он уверял: это – убийство, в котором виноват Красовский. Когда я поинтересовался, что заставляет его так думать, мужчина изложил довольно-таки логичные факты: во-первых, за три дня до гибели его сын заявил родителям: мол, больше он в секцию не пойдет. Сначала отец заартачился: знаешь, мы все порой хотим показать характер и настоять на своем. Так что первыми словами папы были нелицеприятные характеристики в адрес сына: «Ты не мужчина, испугался трудностей». У тебя, кстати, есть дети?

Владимир поморщился. Этот вопрос вызвал у него неприятные воспоминания.

– Еще нет.

– А у меня двое. И благодаря этому случаю я сделал для себя полезные выводы, – следователь снова включил чайник. – Так вот, после долгого спича папаши ребенок закатил истерику и кинулся к матери. Он умолял записать его в другую секцию. Но к этому тренеру он больше ходить не будет. На следующий день папа решил узнать, что же случилось, и отправился в Центр детства. Красовский встретил его приветливо. Услышав о заявлении мальчика, тренер изобразил удивление, клялся, что все прекрасно, парень в отличных отношениях с остальными воспитанниками, и он понятия не имеет, что произошло.