Ольга Баскова: Эдем не для двоих

Она улыбнулась:

— Да, я знаю.

Когда фигура отца растворилась в приглушенном освещении зала, Юля придвинула к себе блюдо с форелью и принялась неохотно ковырять вилкой рыбу. Есть ей не хотелось. Женщина решила позвонить Кириллу и поинтересоваться, что он делает. Если супруг пожелает, он может приехать в ресторан. Не пропадать же такой роскошной форели! Юля нажала на кнопку вызова, однако муж долго не отвечал. Юля уже начала беспокоиться, когда в трубке раздался его раздраженный голос:

— Ну, чего тебе надо?

Такие реплики всегда обдавали ее леденящим душу холодом.

— Дорогой, я в ресторане, одна. Папа уехал по делам. Ты не желаешь ко мне присоединиться?

От злости он, казалось, заскрежетал зубами:

— Я же просил оставить меня одного! Какого черта ты тревожишь мой покой?

Она растерялась:

— Но я думала…

Мужчина грубо прервал ее:

— Как поживает мой несостоявшийся убийца? Что он тебе наплел? Ты рассказала ему о моих подозрениях?

Юля молчала. Кирилл усмехнулся:

— Конечно, рассказала. Ты — достойная доченька своего папаши.

Ей удалось взять себя в руки:

— Отец не делал этого.

Язвительный голос мужа больно ранил ее душу:

— Ты думала, он признается?

— Ему было бы легче расправиться с тобой как-то по-другому.

Супруг явно начинал биться в истерике:

— Однако господин Аронов расправился со мною именно так, и ничего тут не поделать! Конечно, такая восторженная дурочка, как ты, никогда не поверит в грехи любимого папаши!

Она буквально захлебывалась словами:

— Послушай меня! Ты не прав…

Он грубо перебил ее:

— Это ты меня послушай! Если мой обожаемый тесть снова заикнулся о разводе — соглашайся. Вы осточертели мне — оба!

— Я люблю тебя! — надрывно вырвалось у нее.

— С чем я тебя и поздравляю, — и в трубке раздались короткие гудки.

Юля положила мобильник в сумочку и растерянно обвела глазами зал. Ей казалось: взгляды всех присутствующих устремились на нее, каждый слышал хлесткие фразы, на которые не поскупился муж. Однако вскоре молодая женщина немного успокоилась. Присутствующие были заняты своими делами, а именно поглощением вкусной пищи, и до хорошо одетой девушки с большими печальными глазами им не было никакого дела. Впрочем, один из посетителей, показавшийся Юле смутно знакомым, искоса поглядывал на нее, однако она решила не обращать ни на кого внимания. Внезапно она почувствовала голод и накинулась на форель. Смакуя превосходное нежное мясо, Юля не заметила, как мужчина, вытерев губы салфеткой и отставив тарелку, направился к ее столику.

— Извините, можно вас потревожить?

Юля оторвалась от рыбы, удивившись, кому это она могла понадобиться.

— Я вас слушаю.

— Вы меня не узнаете?

У нее не было настроения играть в угадайку.

— А мы знакомы?

Его улыбка обезоруживала своей детскостью:

— Во всяком случае, в юности все так считали. Я — Валерий Шубин. Вам о чем-нибудь говорит моя фамилия?

Девушка отложила вилку. Валерий Шубин, ну, конечно, друг ее детства! Они жили в одном дворе, правда, учились в разных школах, потому что родители Юли отдали ее в частную гимназию. У матери Шубина не было денег, и парень посещал обычную среднюю школу. Юля вспомнила: с Валерием было чертовски интересно, мальчик обожал психологию и готовился стать психотерапевтом. Он рассказывал занятные вещи, и девчонки приходили от него в восторг. В шестнадцать лет Юле стало казаться: между ними пробежала какая-то искра и дружба с Валерием перерастает в нечто большее. Тогда девушка и решила пригласить его к себе домой. Отец любезно принял парня. Шубина угостили прекрасным обедом, затем с ним вежливо попрощались, проводив до двери… Однако на следующий день отец выдвинул дочери ультиматум: таких гостей в его доме быть не должно. Юля тогда, помнится, несказанно удивилась:

— Но почему, папа?

— Ты знаешь, кто его родители? — поинтересовался Аронов.

Дочь, естественно, не знала, да и какое ей было дело до его родителей? Михаил Васильевич прочитал ответ по ее лицу:

— Ты не в курсе? Очень плохо. Мы должны знать все о семьях людей, с которыми общаемся.

Теперь Юле стало интересно:

— Так кто же они?

Аронов вздохнул:

— О его папаше ничего рассказать не может и сама мать. Во времена ее бурной молодости у нее было столько хахалей! Кто по случайности оказался отцом ее ребенка — это для нее вопрос, достойный самого Гамлета. Короче, в графе «отец» у твоего друга пусто.