Анатолий Галкин - Народные мстители

Наконец Дарья вышла и тихо сказала в темноту:

— Ирина, ты что ли? Заходи! Я дома одна…

— А кто у тебя в бане?

— Это туристы из Москвы. Я их в отдельном домике поселила.

— Туристы? Я сейчас видела, какие это туристы!

— Дура ты, Ирка! Если ты про это, то у них медовый месяц…

Встречаться с богатыми людьми в их кабинетах — пустое дело. Там они ведут себя не как люди, а как хозяева. Они чувствуют себя в своей тарелке — вокруг родные стены, любимые секретарши, почтительные подчиненные и суровая охрана.

Нет! Богатых надо ловить или в семейном гнезде, или на нейтральной почве.

Домашний адрес Бориса Годунова Лера нашла быстро. Поскольку в фирме пикник сообщили, что шеф на совещании, Лифанова смела позвонила Раисе Годуновой и напросилась на интервью.

Раисе Павловне было всего тридцать пять, и она была не очень сильна в политике. Но интуитивно она поинтересовалась у Валерии о ее журнале.

— Как, мадам Годунова? Вы не слышали о «Новой искре»? Странно! Наш девиз: «Из искры возгорится пламя».

— Вот об этом я что-то слышала.

— Наш журнал зажигает, он самый гламурный. Мы почти всю Рублевку описали. Про их семейные тайны, про мебель в квартирах, про посуду, белье и другие интимные вещи.

— Да, сейчас почти везде так пишут. И еще по десять фотографий во всех видах.

— Да, везде! Но мы лучше других. Наши клиенты всегда в восторге…

Они договорились на восемь вечера.

Годунов обычно приходит в шесть тридцать. И за полтора часа Раиса Павловна собиралась подготовить мужа к съемкам в семейных интерьерах.

Но все получилось шиворот-навыворот.

Борис Годунов действительно пришел в половине седьмого. Но в восемь вечера его дома не было…

Девушки забрались на чердак. И только там при свете тусклого фонарика Ирина начала рассказывать подруге детали своей жизни за последние двое суток. Она не сразу сообщила о смерти Германа. Ей было гораздо легче рассказывать все последовательно. Сначала о сборах, приготовлениях и мечтах. Потом о встрече далеко за селом, о первых поцелуях, о палатке на берегу реки Кривуши.

Вначале Дарья воспринимала слова соседки, как веселую прелюдию страстной любви.

Когда начался рассказ о ночном купании, Федюкина совсем оживилась и стала требовать подробности — где, как и за какое место?

Описывая то, что происходило потом в палатке, Ирина рыдала во все глаза, а подруга улыбалась, принимая нервозность и слезы за нормальную реакцию от «первого раза».

Потом Забелина сообщила о дубе над забором, о котловане, о выстреле и о бегстве от киллера…

Когда Ира рассказывала последний веселый эпизод, как она все перепутала и ворвалась в баню к молодоженам Дунаевым, то Федюкина уже не смеялась. Она поняла, что они влипли в чужую криминальную разборку на миллионы долларов.

Там, где большие деньги, там всегда предательство, кровь и смерть.

Дурой Дарья не была! Она сразу поняла, что и она, и Иришка — свидетельницы. И не простые, а из тех, которых в живых не оставляют…

В звенящей ночной тишине даже с чердака было слышно абсолютно все!

Вот внизу заскрипели доски на крыльце.

Вот кто-то внятно постучал в избу.

Вот лениво заскрипела дверь. В сенях послышались шаги и шепот. Потом что-то со звоном грохнулось на пол, покатилось пустое ведро и с этажерки посыпались стеклянные банки…

Дарья попыталась приободрить подругу.

— Успокойся, Ирочка. Киллеры так не ходят. Они вползают, как мышки. А тут — стадо слонов в посудной лавке…

Убить человека не так сложно.

Сложно решиться на это, а еще трудней забыть и успокоиться. Можно отвлечься на минуту-две-три. Но потом призрак убитого тобой человека будет возникать повсюду. И его не прогнать и не испугать!

Годунов чувствовал, как натягиваются и звенят его нервы, как тяжелеет и раскалывается голова, как кровь стучит в глазах, в висках и на кончиках пальцев…

То, что предложила его Раиса, могло отвлечь на несколько часов. Годунов с радостью стал готовиться к фотосъемкам о семейном уюте. Он даже постоял перед зеркалом, репетируя приятную улыбку.

Супруги вместе убирали квартиру, готовя места и позы для удачных снимков.

Труднее всего было в комнате старшей дочери. У нее уже были свои привычки, свои вкусы и свои кумиры. Не первый взгляд ее комната напоминала свалку дорогих вещей в элегантном интерьере.