Александр Ольбик - Доставить живым или мертвым

* * *

И все же шоссе им миновать не удалось. Чтобы выбраться в район водохранилища, а вернее, каскада ГЭС, нужно было с полевой дороги свернуть на север, чтобы через пару километров выехать на магистраль. Другой дороги в сторону искомого объекта у них не было.

Когда они приближались к дебаркадеру, где еще совсем недавно Серега пил водку со сторожем, Михайло заметил силуэты двух людей, метнувшихся из светлого пятна, какое представлял собой дебаркадер, в темноту. Михайло понял -- их тут уже ждут.

Человек поднял руку, давая знак остановиться, другой рукой направил в их сторону ствол зажатого под мышкой автомата. Здесь для Михайло двусмысленностей не было. Он нажал на газ и всей мощью лошадиных сил, которые пыхали под капотом ЗИЛа, обрушился на заслонившего дорогу человека. Серега закрыл глаза, а когда снова их открыл, увидел на стекле клок волос, с которого стекают темные струйки крови...И помимо воли бомж сполз с сиденья, его охватил ужас, который вызвал чудовищный в желудке спазм. Его стало рвать одной желчью, и он чувствовал, как в этом горьком выплеске исходит его душа и кончаются последние силы.

Второй человек открыл стрельбу, стараясь попасть по протекторам. И это ему удалось: левый задний скат, словно граната, звучно рванул и машину занесло на девяноста градусов. Из кузова, где находились Булдин с Вахой, тоже начали стрелять. Два трассера параллельно прошли вниз и смяли того, кто хотел их остановить.

Выровняв машину, Михайло круто подал ее в сторону берега. Бортом задел по обшивке дебаркадера, нажал на тормоза. Грузовик от резкого торможения занесло и он задними колесами оказался у самой кромки воды.

В тусклом свете, на предутренней зыби, покачивались моторные катера, яхты и весельные лодки.

-- Пошли, москаль, покажешь, где ключи...

И хотя Серега был морально и физически подавлен, он выполз из кабины и на полусогнутых поплелся в будку сторожа. Михайло ногой выбил дверь и посветил фонарем. В углу, на топчане, подняв заспанное, ничего не выражающее лицо, лежал пьяный Лоскутов. От яркого света он заслонился рукой и стал подниматься. Он пытался что-то сказать, но Михайло, взяв со стола пустую бутылку, наотмашь ударил ею по лицу сторожа. Бутылка разбилась и ее отливающие темной зеленью осколки разлетелись по всей сторожке. Лоскутов скатился с топчана на пол и в том месте, где находилась его голова, начало накапливаться озерцо крови...

Серега застыл возле обудверка, чувствуя, как по спине ползут предательские мурашки страха.

Под стеклом поблескивали ключи от замков, которыми крепились охранные цепи и тросы. Ударом кулака Михайло разбил стекло и, сорвав ящик со стены, высыпал его содержимое на стол.

-- Который? -- крикнул он в лицо Сереге и тому показалось, что в глазах Михайлы кружится адский вихрь -- зрачки обволакивала радужная, потерявшая осмысленность оболочка.

Он нагнулся и выбрал желтый ключ с биркой "Цезарь"...

-- Это вон тот катер, -- и Серега уткнувшись носом в стекло пытался прочитать надпись на борту стройного, с задранным носом белоснежного судна.

Мешки на катер они переносили по дощатым мосткам, которые скрипели и пружинили под ногами. Ваха уже был в рубке и возился с зажиганием. Булдин и Михайло носили мешки на спине, Серега же, обессилив, не мог справиться с такой ношей и потому тащил мешок волоком. И по мере того как рессоры ЗИЛа распрямлялись, борт катера погружался в воду. Уже осталось отнести один мешок, когда вдали, где желтыми огнями светилась цепочка огней ГЭС, послышались характерные звуки. Булдин замер на месте и завертел головой. И только Михайло, не обращая внимания, бегом миновал сходни и бережно опустил мешок в катер.

Он спешил. И, конечно, понимал, что это за звуки долетают до его слуха...

-- Ну, что ты там, копченый, довбаешься? -- И впервые Серега услышал, как виртуозно Михайло может материться.

И как будто руки Вахи очнулись и сделали то, отчего мотор чихнув, мощно взревел, образовывая у кормы бурунный пузырь.

Вертолет шел на низкой высоте и два прожектора торили ему путь. Катер уже отваливал от берега, когда его белоснежные бока попали в прицел крупнокалиберного пулемета. Но по мере того как судно набирало ход, причем делалось это в противоход вертолету, цель уходила и вертолет на крутом вираже, вынужден был начать разворачиваться.

Булдин, словно зачарованный, смотрел на устремляющуюся к каскаду белую точку. Казалось, ее уже ничто не сможет остановить. А в это время Михайло, зырнув в сторону вертолета, подошел к Булдину и тихо сказал: "Неси гранатомет..." И словно почувствовав, что нужно сделать, Ваха на крутой дуге развернулся и понесся на всех скоростях назад, к дебаркадеру. Он промчался мимо дебаркадера, обдав волной сходни, на которых, опав на колено, уже ждал цели Михайло. Он напоминал астронома с обращенным в небо телескопом. И когда Ми-8, еще раз обернувшись, и уже настигая катер, подставив свой тусклый бок, Михайло выстрелил. Однако граната прошла мимо туловища "вертушки", и, запутавшись в завихрениях лопастей, взорвалась. Редуктор вместе с опавшими лопастями отлетел от туши вертолета, а сама машина камнем пошла вниз.