Александр Ольбик - Доставить живым или мертвым

Воропаев в глубоком трансе сидел возле Изотова, вперив бессмысленный взгляд в четко вычеканенный на небе Большой ковш. И небо как будто сказало: "Прощаю, ты был невластен над собой..."

Воропаев не знал ничего об Изотове, но не сомневался -- его чеченская судьба мало чем отличалась от его судьбы. Иначе как мог русоволосый славянин оказаться в диверсионной группе, руководимой чеченским боевиком?

Когда Ахмадов узнал о ЧП с Изотовым, он ругнулся по своему, и так сжал челюсти, что золотая коронка на четвертом нижнем зубе мгновенно рассыпалась. Он выплюнул золотые крошки и, глядя в землю, сказал: "Я никогда не верил этой белобрысой сволочи...Но это даже лучше, что он так кончил. А ведь мог бы сбежать и привести сюда русских овчарок..." Слово "русских" резануло слух Воропаева. Получалось, что его тут вроде бы и не было или за русского он уже не сходил...И уже на крыше, под звездным небом, Олег мысленно перелопачивал всю свою жизнь, переиначивал, ворошил, снова собирал ее в кулак и -- пых, выпускал на волю...

...Фургон прибыл рано утром. Не было еще пяти, когда он заметил, как с шоссе, из-за вязов, свернул на проселочную дорогу трейлер-пятиосник и, тяжело покачиваясь на размытых рытвинах, направился в сторону автобазы. Воропаев по рации связался с Ахмадовым и тот, после паузы, озадаченно промолвил: "Что-то они раньше времени...Бери Хаджиева и идите с ним навстречу фургону...Не забудь спросить пароль...Нет, спустись сюда я тебе все объясню". Саид не доверял такие разговоры радиоэфиру.

-- Ты спросишь пароль и тебе должны сказать "Привезли силикатный кирпич, 20 тысяч", а ты в ответ: "Мы его ждем уже две недели", -- давал указания Ахмадов. -- Повтори...

Воропаев повторил.

Трейлер они встретили в лесопарковой зоне, тянувшейся до базы и уходящей далеко за нее. Советская армия свои объекты тщательно скрывала от людских глаз и не каждый воронежец знал о затерянном где-то в лесистой местности армейском объекте.

Хаджиев остался в тени, на обочине, чтобы на всякий случай огнем подстраховать Олега. Воропаев встал на пути трейлера и когда свет высветил его, дал рукой отмашку. Фургон медленно затормозил, но из него никто не выходил. Воропаев подошел к машине и, задрав голову, спросил: "Эй, в кабине, что скажете?" Но вместо ответа, из форточки вылетел окурок и упав на землю, разбросал мелкие искорки. Лязгнул металл, дверь открылась, на ступеньку спустилась нога в резиновом сапоге. На землю спрыгнул человек довольно высокого роста.

-- Ты нас встречаешь? Очень хорошо, -- акцент вроде бы грузинский. -Скажу честно, привезли силикатный кирпич...20 тысяч...Ну?

-- Так же честно, отвечу: мы его ждем уже две недели...

-- Вот и прекрасно, договорились, -- и человек, махнув рукой кому-то в кабине, а сам остался с Воропаевым. Они пошли по дороге, указывая дорогу, а за ним, как гора, наплывал трейлер.

Машина въехала в промежуток между зданиями и не без труда вошла в ворота гаража, где сразу же началась разгрузка. Но вначале из ее длинного кузова, на котором было надпись "Роскооперация", стали соскакивать люди. Они были одеты в гражданскую одежду, причем на многих были кожаные куртки. Тут же стоявший Ахмадов почти со всеми обнимался, терся щекой о щеку, пожимал руки, отпуская реплики, которые в основном звучали не по-русски. Он улыбался и рот его озарялся золотым сиянием, столько было во рту золотых зубов. Особенно тепло он встречал высокого черноволосого, лет тридцати пяти, человека. С ним он говорил по-русски.

-- Как, Вахтанг, добрались? Надеюсь, без приключений?

И Воропаев понял, что это грузин и когда он заговорил, это стало еще больше ощутимо.

-- Десять раз останавливали менты, -- сказал он, -- и я растряс почти всю наличку.

-- Зато, слава Аллаху, доехали, -- шестерил Ахмадов и было непонятно, кто тут главный: он или этот представительный грузин?

Ахмадов обернулся, кого-то ища глазами, и когда узрел Воропаева, позвал его к себе.

-- Вот что, Олег, пока идет разгрузка, возьми Николеску с Хаджиевым и в подвале казармы выройте две ямы, будем сгружать туда...-- на полуслове Саид заткнулся. Словно ему в пасть сунули кляп.-- Заодно можете там прирыть Изотова, заверните в его спальный мешок и -- в землю.

-- Он православный, и достоин, чтобы его похоронили в гробу, -- у Воропаева начало набирать обороты лютая злоба. И, видимо, Ахмадов эти флюиды уловим, ибо изменился в лице, и как зверь оскалился. -- Ты, что, хочешь с ним заодно? Я тебе могу устроить похороны в гробу с глазетом...Не зли меня, иди, подготовьте тайник.