Александр Ольбик - Доставить живым или мертвым

Ему было нехорошо, хотелось пить, а главное, хотелось перевернуться на бок -- лицом к стене...

...Людмила принесла отменный виноград "дамские пальчики" и две бутылки холодного русского кваса. И он выпил его почти полный фужер.

Какое-то время она сидела молча, пристроившись в конце кровати. Она, конечно, помнила, что у него больна нога, и потому старалась сесть так, чтобы ее не задеть.

-- Ты же упадешь, садись как следует, -- Путин немного отодвинул ноги к стене. -- Теперь уже все позади...Дай руку и почитай мне своего любимого Рильке...

Женщина смотрела на него и думала о своем. А он смотрел на нее и в голубизне его глаз она считывала скрытое, принявшее хроническое состояние, беспокойство. И, видимо, это наблюдение и подтолкнуло ее задать вопрос, который она заготовила еще в Москве и который сейчас жег ей язык. Но вместе с тем ей не хотелось быть навязчивой и она стала нервничать -- поднялась, подошла к тумбочке, поправила цветы в вазе, затем, одернув одеяло, снова уселась на кровать...Улыбнулась, что, впрочем, далось ей не без труда.

-- Товарищ президент, можно задать один вопрос от имени вашего электората? Я же, как никак, за вас голосовала...

Он кивнул и тоже улыбнулся. Но то была болезненная, беспомощная улыбка.

-- Скажите, товарищ президент, вы решили все свои проблемы, побывав в горах?

А он, глядя на солнечные блики на стене, напрягся. Скулы заострились, веки набухли, словно под них закачали силикон. Путин пытался что-то сказать, но слова не складывались. Видимо, начал действовать противошоковый укол: глаза помимо воли сомкнулись, дыхание утяжелилось, хотя язык продолжал беззвучно укладывать букву за буквой, пока не образовалась простенькая фраза: "Позволь мне остаться в своем заблуждении"... Но она так навсегда и осталась невысказанной, и, очевидно, стала достоянием ноосферы, если, конечно, эта самая ноосфера не выдумка, не аппетитный плод фантазий соскучившегося по возвышенному философа...Еще он попросил включить приемник, но и эта просьба, не успев сорваться с беззвучно шевелящихся губ, осталась навсегда в нем...

Он тихо спал, она недвижно сидела у его изножья, а за окном ускользаемо тихо катился к закату южный день. Но в душе Людмилы Александровны было по маскарадному весело и ярко, она в любой момент могла протянуть руку и дотронуться до самого для нее дорогого человека. И она восславила его, прошептав, как молитву, стихи их любимого поэта:

О, знали бы вы, как безысходна смерть!

Орфею страшно уходить из мира.

Но слово превзошло земную твердь.

Он -- в той стране, куда заказан путь.

Ему не бременит ладони лира.

Он поспешил все путы разомкнуть.

Но то были слова не о смерти, а лишь о тихом, умиротворенном сне, который, впрочем, мало чем отличается от настоящей смерти....

Эпилог

Гибель атомной подводной лодки стала горячей темой для средств массовой информации. Писалось, как писалось -- много и без разбору. Газета "Коммерсант", сделав святую мину на очень грешном лике, разразилась заголовком: "Чья честь тонет в Баренцевом море?", под которым выдула грандиозный пузырь: "Хотя поговорить Путину было с кем, во вторник в Сочи прилетела группа журналистов "кремлевского пула". Значит, эмбарго на реакцию президента относительно "Курска" было объявлено самим Владимиром Путиным".

Другой печатный орган отреагировал на катастрофу в Баренцевом море заголовком с многозначительным вопросительным знаком "Почему молчал президент?" И не без ехидства констатировал этот орган: "Лишь на пятые сутки с момента аварии на атомной подлодке Верховный главнокомандующий кратко прокомментировал..."

Многие издания, торгующие "жареными утками", напрочь забывали элементарную истину, что "мудрые люди обдумывают свои мысли, глупые -провозглашают их", и тем самым ставили себя в необыкновенно податливую позу...Таким, в частности, оказалось издание, временами претендующее на объективность -- "The wall sireel journal": "...президент Владимир Путин неожиданно столкнулся с серьезными политическими последствиями этой катастрофы, которая сводит на нет его усилия по созданию эффективного российского государства".

На весах журнала оказались совершенно несопоставимые величины: техногенная катастрофа и судьба целого государства. Но свалив все это в кучу, издание продемонстрировало "сочувствие" к стране, переживающей ужас потерь...

И когда махровая банальность и некомпетентность ворохами выбрасывались со страниц газет, в восточно-европейский отдел ЦРУ поступила шифровка (перехваченная и расшифрованная в Ханкале) от агента, Джона Галевиуса следующего содержания: "В ночь с 11 на 12 августа 2000 года, в двенадцати километрах от грузинской границы, в ущелье Гнилая яма происходили боестолкновения, носившие за последнее время наиболее ожесточенный характер. В боевых действиях, по данным моих источников, принимали участие бойцы чеченского сопротивления в количестве не менее пятидесяти-семидесяти человек, а также диверсионная группа российских федералов в составе из десяти человек. Бой велся несколько часов, и, видимо, с переменным успехом, потому что еще и утром 13 августа там же происходила спорадическая перестрелка. Наиболее вероятным видом оружия при боестолкновении было стрелковое оружие (автоматы Калашникова, гранаты, станковые гранатометы и пехотные минометы, находящиеся на вооружении российской армии). Как сообщает другой мой источник, русская группа диверсантов поставленной цели в основном добилась, уничтожив до роты чеченцев и их главарей. При этом были уничтожены два вертолета, принадлежащие чеченским повстанцам. И если эта информация подтвердится информацией из независимых источников, данную акцию русских можно считать наиболее успешной за последние шесть лет, в течение которых российское правительство ведет борьбу с так называемыми сепаратистами. Однако цена, которую русские заплатили за эту операцию тоже ощутима: вся группа, не считая одного тяжело раненого диверсанта, погибла. По неподтвержденным данным, командовал диверсионной группой высокопоставленный чиновник ФСБ России, другой источник склоняется к более радикальному обобщению: предположительно, руководил рейдом русских сам полковник Путин, президент России...Однако эта маловероятная версия нуждается в независимом подтверждении, и, возможно, к следующему уик-энду вы такую информацию получите. Живите долго и счастливо ваш Джон."