Александр Ольбик - Доставить живым или мертвым

И как будто Шторм услышал его мысли.

-- Я не согласен, что этих ребят надо обязательно отдавать правосудию. Они нетранспортабельны. И они делом доказали, что категорически против российского судопроизводства. И, в-третьих, это сугубо мужское дело, как мы друг с другом поступим...Мы с ними устроим маленький междусобойчик -- кто кого первый умоет, тот и в дамках...

Между тем, пока Барс усаживался в плетеное огромных размеров кресло, который ему поднесли два боевика, из крайнего прямоугольного проема появились вооруженные люди и цепочкой направились в сторону северного створа ущелья. Их было человек двадцать, у всех на плечах противотанковые гранатометы, поперек груди -- автоматы, двое несли продолговатый ящик, возможно, с патронами. Один из тех, кто сидел у стены, что-то им крикнул по-чеченски, махнул рукой и цепочка разразилась громким хохотом.

-- Весело мальчуганы идут, -- сказал Шторм, -- но поглядим, какими они вернуться назад... -- Смотри-ка, да они большие интеллектуалы, играют в нарды, -- Шторм имел в виду Барса с Тайпаном.

И действительно, в бинокль Путин хорошо рассмотрел принесенный кем-то плетеный стол, расположенные на нем нарды и черно-белые игральные шашки.

-- Не дать не взять -- дачники на своей семейной фазенде, -- зло выругался Шторм. -- Сейчас все можно решить одной гранатой...У меня во рту столько слюны, что если я сейчас чего-нибудь не попью, сдохну от злости.

Однако Шторму не пришлось долго ждать воды. Подползший сзади Изербеков доставил им "завтрак разведчика" в самонагревающихся пакетах и три фляжки с пресной и подсолоненной водой.

-- Давайте, Владимир Владимирович, подкрепимся, -- Щербаков бесшумно вскрыл пакет. -- О, пахнет, как у мамы на кухне...

Однако им не суждено было в ту минуту начать трапезу. Слева, со стороны южного входа в ущелья, что-то привлекло их внимание. Послышались крики "Аллах акбар! Аллах акбар!" Это возвращалась с задания очередная группа боевиков, которых приветствовали все, кто был на блокпостах и кто вообще находился в ущелье. Правда, кроме тех людей, кто с лопатами и ломами в руках устилал плитами ущелье. Прекратив работу, рабы молча следили за вошедшим в теснину отрядом... Это были те люди, которых они ночью встретили после высадки из вертолета.

Впереди размашисто шагал широкоплечий бородатый детина с крупнокалиберным пулеметом на плече, с болтающейся у самых колен полупустой пулеметной лентой. Рядом с ним, не очень активно шевеля ногами, тащился Мегаладон. На груди у него висел автомат, а на нем покоились обе руки...

Судя по затрапезному виду, эти люди побывали в серьезной переделке, кое на ком одежда висела клочьями, лица закопченные, усталые... Но каково же было торжество в их взглядах и осанке! И даже те, кто нес своих раненых товарищей на носилках, шли с гордо поднятыми головами и склабились в бороды. Лошади шли с понурым видом, вяло отмахиваясь от мух хвостами.

-- Считай, целый взвод, -- прокомментировал Щербаков. -- Очевидно, эти вояки Аллаха скубали какую-нибудь нашу колонну...

-- И этих мы тоже можем сейчас запросто замочить, -- сказал Шторм и положил руку на раскаленный ствол автомата.

-- Когда мы встретили их было двадцать четыре человека, -- сказал Путин, -- возвращаются намного меньше...и не хватает трех лошадей...

-- Значит, не все коту масленица...Сейчас бы всю эту шайку одним скопом...но погодь, среди них, кажись, есть и наши...

И верно, в самой середине группы боевиков, со связанными через грудь руками шли трое в форме российской армии. Двое молодых, наверное, второгодок и один в возрасте, в висящем клочьями камуфляже... Лицо у него было в синих буграх, и он опадал на одну ногу. Возможно, офицер.

Но среди российских военнослужащих затерялся еще один человек, у которого тоже были связаны руки, и который шел в одном исподнем. Это был заместитель главы районной администрации, которого взяли прямо в постели, под плачь и крики жены и двух дочерей. Об этом эпизоде позже напишут газеты...

С высоты хорошо было видно, как на вошедшую в ущелье группу реагировали вожди -- Тайпан и Барс. Они, подняв руки, что-то прокричали и вслед им откликнулись те, кто находился в кустах можжевельника, в тени скал и те, кто бдел на блокпостах...

Шедший впереди боевик, скинув с плеча пулемет и полупустую ленту, прошел по вымощенной дорожке к столу и опустился на колено. Руку, протянутую ему Барсом, он целовать не стал, лишь поднес к разгоряченному ходьбой и зноем лицу и дотронулся лбом. Поднявшись, стал докладывать о проведенной операции. И сколько времени боевик говорил, столько же Барс держал на лице довольную, благостную улыбку, чем сильно подбадривал своего товарища по оружию. Затем к столу подвели плененного заместителя главы администрации и лицо Барса приобрело совершенно другое выражение. Он смотрел на пленного так, как, очевидно, судья смотрит на приговоренного к высшей мере -- без всякого выражения...