Ренато Оливьери: Пикник с кровью

- Вы были знакомы с молодым Армадио? Антонио Армадио. Мы узнали, что он жил у вас. Вы слышали, что он убит? - спросил комиссар.

Деранте утвердительно покачал головой вверх-вниз: какая беда, какое несчастье! Наконец, подняв вверх указательный палец, пробормотал низким, довольно приятным, даже интеллигентным голосом:

- Я всегда говорил ему, что он плохо кончит.

- Вы давали парню хорошие советы.

- Еще бы!

- Однако вы, наверное, понимаете, что не можете служить примером? Вам не кажется?

Амброзио умел добавить в разговор нужную дозу печали, упрека, сочувствия, чтобы не обидеть собеседника. Лука Деранте снова покачал головой: нет, нет, казалось, соглашался он, нет, я далеко не образец. Однако я никогда не кололся этой мерзостью, как бедняга Антонио.

- Как и когда вы с ним познакомились?

- Около книжного киоска, в Порта Венеция. Он подарил мне новый журнал. Вы никогда не слышали про остров Оак? Нет? О нем никто не знает, однако двести лет назад трое молодых людей на этом необитаемом острове обнаружили странный колодец, и когда постепенно стали спускаться вглубь, они увидели каменные плиты с таинственными надписями и две длинные галереи...

- Он подарил вам журнал, а вы предложили ему жилье?

- Эти галереи вели в потайную комнату. Да, я разрешил ему спать на топчане рядом со мной. У него не было пристанища, сестра выгнала его, и поступила плохо. На острове, как утверждает большинство исследователей, должны находиться сокровища капитана Кидда... Антонио сейчас в морге?

- Да. А вы как проводите время? - спросил Амброзио, предложив ему сигарету.

Он взял, попросил еще одну и обе аккуратно положил в карман плаща.

- Как-то перебиваюсь. Ну, а о хрустальном черепе вы слышали? Человеческий череп в натуральную величину, вырубленный из одного куска горного хрусталя. Невероятно, но его обтачивали песком на протяжении ста пятидесяти лет, представляете? Целые поколения мастеров. Разве не фантастика? У меня хватает еды, не много вредных привычек, живу, как мне нравится, без расписаний, обязанностей и прочего. Никто до сих пор так и не установил, когда был изготовлен этот череп.

- Кто убил Антонио?

- Часто у него не было денег на дозы.

- А как он зарабатывал?

- Находил выход.

- Каким образом?

- Вы отлично знаете, комиссар: распространял товар за других. Всегда так бывает, разве нет? Его зоны? Кто его знает, я предпочитаю местные базарчики, выставку Сенигаллия, Луна-парки.., у меня другие мысли. Если заводятся монеты, играю на бегах. Мне говорили, что он ходил в Парк делла Базилике, на улице Конка ди Навильо.

- Так... Ну, а вы... Чем вы занимались до этого подвала и местных базарчиков?

- Учительствовал. Был младшим наставником в Треццано. Знаете, где это?

- На восточной окраине. А что случилось?

Он опустил голову.

- Я все равно узнаю. - Кивком головы комиссар отослал Де Луку. Деранте вздохнул, с трудом подбирая слова:

- Думаю, что это из-за детей... Говорили, что я интересовался ими, слишком интересовался.

- Это была правда?

- Они все преувеличивали, рассказывали про меня всякие гадости. Они меня довели до ручки. Кончилось тем, что я на целый месяц слег в больницу. И теперь почти ничего не слышу на одно ухо. Кое-кто хотел меня убить. Они просто озверели.

- А если без сплетен, вы интересовались детьми или нет? Я хочу услышать это от вас.

- Да.

- Ас Антонио?

- Мне было жалко его. - Только жалко?

- Нет.

- Я понимаю.

- Не думаю, что вы поняли, комиссар. С Антонио было совсем другое. У него была нежная душа, чувственность, которую другие не замечали. Если бы не наркотики, он был бы милым юношей, поверьте мне. Дело в том, что у человека от рождения определенный склад ума, характера, и ничего с этим не поделать. Это сильнее тебя. Это как требовать изменить цвет кожи. Сколько негров хотели бы стать белыми. Антонио жил в мелкобуржуазной семье. Для детей тонких, легко ранимых это трагедия, настоящая трагедия, спросите у его сестры. Вот где пружина, толкнувшая его к наркотикам.

- И еще гомосексуализм.

- Да, так получается.

Перед Амброзио на столе лежало несколько газет. Один из заголовков гласил: "Скандал на Мемориальном".

Сообщалось о стрельбе на улице Мессина, статья обращала внимание на грязные скопища гомосексуалистов у ворот кладбища, публиковалось фото на четыре колонки с подписью: "В пятидесяти метрах от святой усыпальницы и праха Алессандро Манцони". На снимке были мальчики в женских платьях, ожидающие клиентов.