Ренато Оливьери: Пикник с кровью

- У него какая-то мания... То он хотел уйти в монастырь, в горы, то стать отшельником. Брат говорил, что он зажигал свечи во всех храмах, не платя, конечно. Он помешан на свечах.

- У него были какие-то сложности с правосудием?

- Не знаю, но он не сидел, разве что два-три дня.

- А ваш брат что говорил про Альдино?

- Ничего особенного. Может быть, иногда... Да, иногда он говорил, что Альдино - дерьмо, но у него в голове появляются хорошие идеи.

- Какого рода идеи?

- Украсть из гаража БМВ, например, когда хозяина нет в городе. Замок в гараже сломать не трудно. Однажды они уже попробовали. Потом Гаспаре испугался и через несколько часов бросил машину возле дома хозяина.

- От кого вы об этом узнали?

- От него же. Гаспаре рассказал мне об этом как о великом приключении, просто упивался тем, какой он герой. Ему было шестнадцать или семнадцать лет, у него еще не было водительских прав.

Мать Альдино Торресанто, раненого, жила через улицу. Это была полная, невысокого роста женщина лет сорока, с пухлым лицом и с родинкой на подбородке, от нее сильно пахло потом, хотя на улице было всего два-три градуса тепла.

- Здрасьте-пожалуйте, вот и вы. Все утро у меня нет ни минуты покоя.

Она недовольно осмотрела гостей, села на металлический стул, какие бывают в барах, схватила стакан белого вина с покрытого пестрой клеенкой стола, залпом выпила.

- Вашего сына оперировали, медики надеются, что он выкарабкается. Мы нашли его этой ночью недалеко от Мемориального кладбища, - сказал комиссар.

- Мне уже об этом говорили.

Она встала, взяла из шкафчика бутыль и налила себе еще вина.

- У вас есть подозрения, кто мог бы стрелять в вашего сына и его друга? спросила Надя.

- Это ваше дело - найти, кто стрелял. Что может знать такая бедолага, как я? Альдино ни на что не годный, как и его отец. Тот тоже вечно встревал в разные истории.

- А где ваш муж?

- О, Санта Мадонна! - воскликнула она. - Да вы должны это знать. Или вы разыгрываете меня?

- Мы пока не знаем, синьора, - ответил Амброзио.

- В тюрьме он, вот где! Из Сан Витторе его перевели в Парму. Уже больше года.

- Осужден за...

- Кражу со взломом. Но он не виноват, его втянули в эту историю другие. Говорили, что дело проще простого, что все станем богатыми, а посмотрите, до чего я дошла. Я продала машину и, если бы не мой брат, который помогает мне, уже давно положила бы зубы на полку. Впрочем, - она провела ладонями по животу, - может, это для меня было бы лучше. - Женщина вздохнула. - Я звонила в больницу, мне сказали, что Альдино еще в операционной.

- Друг вашего сына был убит наповал выстрелом из пистолета, - объяснила Надя Широ, держа сумочку на коленях.

- Баламут, это он свел моего Альдино на скользкую дорожку. У Альдино всегда была голова забита бог знает чем, он верит во всякие сказки.

- Мне говорили, что он очень набожный, что хотел стать священником.

- Монахом. Ему нравилась одежда францисканцев. Только... - она опять наполнила стакан, - только беда, что не хотел учиться. Его хватало на неделю, потом все бросал и целыми днями шатался по улицам. Что я могла с ним поделать? У меня была своя работа.

- Какая?

- Прачечная, здесь поблизости. Теперь ее уже нет, но тогда.., я даже была не такая толстая.

Она выпила несколько глотков вина, провела рукой по лбу, как будто хотела проверить температуру, глаза ее погасли.

- Альдино был хороший сын, с мозгами, замусоренными всем, что он видел в детстве, дома, с такой матерью и таким отцом, - сказал священник церкви Санта Марии дель Розарио. - Лучше об этом не говорить... Я знал его с малых лет. Он симпатичный был, знаете? Играл в мяч, помогал мне на Рождество украшать ясли, охотно прислуживал в церкви. Приходил рано, с удовольствием надевал облачение, знал все молитвы... Мальчишкой мечтал стать миссионером, спасать падшие души. Особенно женские... Если бы не случилось однажды... Был как раз канун Рождества... - Священник посмотрел вверх, как бы ища что-то, что от него ускользало, может, нужные слова. - Перед Рождеством церковь обокрали, взяли несколько десятков тысяч лир, мы сообщили в полицию, там у меня был знакомый инспектор, добрый прихожанин, и вот... Короче, выяснилось, что... Одним словом, потом его поймали на месте преступления. Положили меченые банкноты, а он опять залез. Альдино сознался с таким скорбным лицом, что мне стало его жалко.

- Он вернулся в церковь?

- Нет. Может, постыдился? Я ходил к нему домой, разговаривал. Тогда мать его имела прачечную на улице Торбона, здесь неподалеку. Ничего не помогло. Он каялся, но был непреклонен. Знаете, как это бывает...