Александр Чернов - Волчица в засаде

Марина долгое время сидела молча, подперши подбородок руками, уставившись в мою грудь. Лицо у нее было хмурым. Наконец Леева посмотрела в мои глаза.

— Ты хочешь заявить в милицию? — Голос у нее был глухой, безжизненный, словно потусторонний.

— Конечно. Неужели ты думаешь, что мы вместо тебя в тюрьму сядем?

Марина как-то сразу изменилась, усохла, выгорела, поблекла.

— Но кто вам поверит? — выдавила она. — У вас же нет никаких доказательств.

— А собирать доказательства не наше дело, — заявил я, внутренне довольный тем, что Марина, хотя и косвенно, но признает свою вину. — Достаточно того, что мы вычислили преступника. Дальше пускай тобой занимается милиция. Остались же где-то отпечатки твоих рук. Наверняка существуют методы обнаружения в крови у трупов наличия снотворного. Может быть, есть даже способ по химическому составу определить, какой именно ликер пил Чак незадолго до смерти. Есть, в конце концов, опытные следователи. Они возьмут тебя в оборот, проведут ряд допросов, очных ставок, опознаний, и в итоге — как это принято у ментов говорить — под давлением улик ты во всем сознаешься, да еще отдашь прикарманенные тобой деньги.

У Леевой, по-моему, была склонность к мазохизму, ибо от давления, какое я на нее оказывал, Марина, мне кажется, втайне испытывала удовольствие. Во всяком случае, кивнула она с каким-то мрачным удовлетворением и сказала:

— Ясно!

Потом с озабоченным выражением лица полезла в ящик. Мы с Элкой сидели и тупо смотрели на то, как Марина не спеша достает что-то из ящика. Наконец в руках ее появился небольшой пистолет неизвестной мне конструкции с глушителем на конце ствола. Глаза у нас с Элкой увеличились в два раза. Леева резко вместе со стулом отодвинулась к стене и, выставив перед собой руки, нацелила оружие мне в грудь.

— Сидите тихо, вы, оба! — сказала она загробным голосом и шевельнула стволом пистолета в сторону Элки.

Нас с Ягодкиной точно парализовало. Чего-чего, а уж такого оборота мы не предвидели. Плохо слушающимся языком я сказал:

— Не дури, Марина. Неужели ты хочешь убить нас прямо здесь? В кафе полно народу. В твоем кабинете нас видела официантка. Тебя же сразу арестуют. На что ты надеешься?

Леева сильнее сжала в руках пистолет. На лице ее появилась горькая усмешка.

— Двумя трупами больше, двумя меньше, разницы уже нет. Но все же я попробую выкрутиться. Скажу, что вы вымогатели, с оружием в руках требовали у меня какие-то деньги, и мне лишь по счастливой случайности удалось завладеть пистолетом и пристрелить вас обоих. Баллистическая экспертиза покажет, что из этого пистолета стреляли в инкассаторов, в квартире Чака полно Элкиных отпечатков, а в доме, где я пристрелила Арго, — твоих, Игорь. Милиционеры решат, что это вы ограбили обменник, а потом убили своих сообщников. В общем, надеяться мне еще есть на что.

Все сказанное Леевой казалось чудовищным. Мы во все глаза смотрели на Марину. Она медленно взвела курок. Сейчас передо мной сидел совсем другой человек, которого я не знал: не обаятельная болтушка, а злая жестокая ведьма. Но все же я сделал последнюю попытку образумить молодую женщину.

— Успокойся, Марина, — я очень старался говорить так, чтобы мой голос не дрожал. — Не бери еще один грех на душу. Неужели ты можешь хладнокровно пристрелить двух ни в чем не повинных людей? Ведь Элка — дочь твоей лучшей подруги!

— Да плевать мне на Элку и всех подруг, вместе взятых, — хрипло сказала Леева, — когда дело касается полумиллиона баксов. А грех на твоей душе останется. Это ты все испортил! — в глазах Марины полыхнуло пламя ненависти. — Если бы ты не влез со своим дурацким расследованием, у меня не возникло бы никаких проблем, и в итоге не пришлось бы убивать ни Арго, ни Элку, ни тебя. Кто тебя просил совать нос в мои дела? Докопался? Радуйся! Теперь получишь пулю в лоб. Ты очень прозорливый человек и восстановил ход событий верно, но в одном ты все же ошибся: стрелок я превосходный. Я когда-то занималась стрельбой из спортивного оружия и даже участвовала в городских соревнованиях по стрельбе. А не попала я в Элку совсем по другой причине. Темно было, да и руки, пока за углом дачи на холоде стояла, закоченели. А здесь не промахнусь.

Элка сидела ни живая ни мертвая от страха. Краем глаза я видел выражение ужаса, застывшее на ее бледном, без кровинки, лице. Сам я испытывал состояние, близкое к обмороку. Ствол пистолета, нацеленный мне в сердце, плыл у меня перед глазами и раздваивался, будто я был в стельку пьян и видел все происходящее со мной как в тумане. Указательный палец Марины дрогнул. Она плавно, со знанием дела стала выжимать холостой ход спускового крючка. Однако за сотую долю секунды до выстрела я собрал воедино всю свою волю, преодолел состояние оцепенения и дернулся вправо. Прогремел выстрел — в мое левое плечо будто врезалась раскаленная ракета. В голове помутилось, и я вместе со стулом опрокинулся на спину. Леева, наверное, добила бы меня, как Арго, контрольным выстрелом в голову, а потом пристрелила бы и Элку, но в следующее мгновение произошло невероятное. Молча сидевшая Ягодкина вдруг с громким криком схватила со стола бутылку коньяка и запустила ее в голову Леевой. Звук по черепу был такой, будто обухом топора ударили по сухому пню.