Михаил Март: Полуночные кружева

В Лазаревское они прибыли к трем часам дня. На частном причале их ждала машина. Охранник отдал «шкиперу» ключи от автомобиля.

— Найдешь улицу Демьяна Бедного, Яша? — спросила Лиза у здоровяка.

— Найдем. Я все побережье знаю наизусть. И точка твоя уже не новая. Просто под наш контроль она попала недавно, после разборки Анзора с Баха-Бахой.

Они сели в машину и поехали.

— Ты не переоделась? — удивился Яша. — Значит, нам придется возвращаться?

— Я ненадолго. Выпьем с сыном по чашке кофе и все. Он меня не очень-то милует.

— Догадываюсь, если даже я о нем никогда не слышал.

— Я не болтлива. Бабий язык к добру не приводит.

— За что тебя Карась и ценит. Говорят, тебе сам Дед Хасан ручку целовал.

— Кто говорит, того и слушай. Только от меня ответов не жди.

Они прибыли на нужное место через десять минут. Лиза вышла из машины и скрылась в подъезде типовой пятиэтажки. Дверь в квартиру сына на четвертом этаже была приоткрыта. Лиза насторожилась, достала из сумки пистолет и сунула его в карман сарафана.

В квартире стояла тишина. Женщина на цыпочках прошла в комнату. Ее сын лежал на полу без движений. Разбитое лицо, разорванная одежда, кровь на рубашке. Она склонилась над ним и нащупала пульс. Парень был жив.

Лиза осмотрелась и увидела телефон. Когда она собралась снять трубку, раздался телефонный звонок.

— Алло?

— Вот блин! У него баба! Ты кто? — прозвучал молодой женский голос.

— Я мать Артема, а ты кто?

— А я его подружка, Яна. Он мне ничего не говорил про мать.

— Срочно нужна лучшая частная больница. Есть такая?

— Есть. На улице Айвазовского. А что случилось?

— Артема покалечили, — ответила Лиза и бросила трубку. Затем открыла окно и свистнула.

Из машины появилась голова здоровяка.

— Живо наверх! — крикнула она.

Яша, несмотря на стокилограммовый вес, очутился в квартире в считаные секунды.

— Осторожней с ним. Я не знаю, что ему сломали. Повезем парня на Айвазовского, сказали, там стоящие врачи.

— Это точно. Стоят они недешево.

Яков поднял парня как пушинку. Кто-кто, а он лучше врачей знал, как носить раненых. Опыт имелся немалый. Лиза поторопилась за ним.

Доехали быстро, на территорию больницы влетели не останавливаясь, так, что шлагбаум на въезде сбили, только щепки полетели в разные стороны. Первой в здание вошла Лиза, следом шофер с парнем на руках. Он тут же нашел каталку и уложил на нее Артема.

Молодой врач, вышедший им навстречу, забормотал:

— Извините, у нас так не принято. Это… — Но Лиза оборвала его:

— Заткнись, засранец! Живо соедини меня с главным врачом или директором.

Врач спорить не стал, а тут же позвонил по внутреннему телефону какому-то Трофиму Викторовичу. Женщина вырвала у него трубку из рук.

— Меня зовут Лиза Терентьева. Я доверенное лицо Баха‑бахи и Карася. Кто такие, ты знаешь, если ходишь под нашей крышей. Я привезла сына со страшными побоями. Ему требуется срочная помощь. Распорядитесь.

— Мы сделаем все, что от нас зависит. Сейчас иду.

Больница оправдала определение «лучшая». Парня тут же отправили в операционную. Лиза ждала в холле. Через два часа хирург доложил:

— Жить будет. Вовремя привезли. Еще немного, и мы оказались бы бессильны.

— Определите его в лучшую палату. Лечение я оплачу. Когда можно его увидеть?

— Не раньше завтрашнего дня. Сейчас его нельзя беспокоить.

— Хорошо. Завтра я приеду.

Когда они вернулись в машину, шофер сказал:

— Платить-то необязательно.

— Дурак ты, Яша! Эти белые мыши людям жизни спасают, а чистим мы тех, кто людей грабит и тем живет. Уважай хотя бы себя. Деньги не все решают в этой жизни.

— Уж кто бы говорил.

Времени оставалось в обрез. Они вернулись на яхту, где Лиза преобразилась. Она надела шикарное вечернее платье, достала свои украшения, сделала прическу, макияж и превратилась из гадкого утенка в белого лебедя. Яков знал о таких перевоплощениях и всегда ждал Лизу у выхода из каюты с придыханием. Он восхищался ею и давно был влюблен в эту неприступную крепость, как он сам ее называл.

Несмотря на возраст, Лиза выглядела моложе своих лет, а главное, в ней был загадочный шарм, данный ей природой. Внешность на первый взгляд невзрачная — вздернутый нос, слишком крупные губы, широкие скулы, но все вместе складывалось во что-то необычное и эффектное. Дополняли картину крупные миндалевидные глаза цвета крепко заваренного чая, темные, но вместе с тем прозрачные. Мимо такой женщины невозможно пройти, не удостоив ее должного внимания. Лиза привыкла к собственной внешности и видела в ней только недостатки.