Алексей Самойлов - Бриллиантовые яйца

– Да, ответил, – Витька не собирался сдаваться, – значит, его украл велосипедист, – и Витька пересказал историю «наезда», закончив словами: – Можете обыскать меня, у меня нет чужого. Костик, ты меня лучше всех знаешь, я же не вор. Скажи им.

– Но доллары были, я сам видел, – ответил Костик, – я верю Витьке. Скорее всего, велосипедист нашёл в пакете конверт, взял его и дал дёру. Витька не мог украсть, ему слабо.

Бывший автогонщик сжал кулаки. За такие словечки Костик ещё ответит!

– Это были мои «фисташечки»! – хмыкнул Сергей.

– Ребята, может, начнём? – предложила Олеся, – потом разберётесь. Я же вас не за этим пригласила.

– А гостей больше не будет? – спросил Костик.

Как раз в это время зазвонили в дверь. Явилась какая-то супружеская пара, а с ними девица лет тринадцати.

– Никуда отсюда не уходи, – шепнул Штеф Витьке, показывая всем, что согласен с Олесей – надо бы и хозяйку уважить.

Но для Витьки праздник так и не состоялся. Все, даже Сергей, будто бы забыли об инциденте, только Штеф изредка поглядывал на озабоченного проблемой Витьку. Подъехали какие-то школьные друзья Олеси, затем её родственники… Поднялся дикий шум и гвалт, комната утонула в цветах, а Олеся только и успевала распаковывать перевязанные лентами коробки. Публика потихоньку напивалась, а Витька старался пропускать тосты, но бдительный Штеф следил, чтобы рюмки у всех всегда были полными. Глядя на него с Олесей, Витька так и не понял, любовники они или нет. Если даже да, то они это тщательно скрывали. И потом, Олеся бегала, как заводная, стараясь уделить по крупинке внимания каждому гостю. После официального застолья врубили магнитофон, а Витька ушёл на кухню и прокурил там весь оставшийся вечер, стесняясь своих рваных брюк. Пару раз Олеся пыталась вытащить его на танцы. Витька с трудом отнекивался, но в третий раз она села к нему на колени и сказала:

– Ты хочешь, чтобы я обиделась?

Витька выпил ещё и, стараясь обо всём забыть, решился.

Они танцевали, и он прижимался головой к её груди. Она гладила его по сальным перхотным волосам и бессовестно улыбалась, а Витька сходил с ума от этой близости. Если бы не Штеф, он бы утащил её… куда-нибудь. Ему было плевать на остальных гостей. Да и на Штефа после очередной стопки – тоже. Но Витька всё ещё помнил про деньги…

Ярость, которая охватила его, вылилась обычными горькими слезами. Витька сам утянул Олесю на танец, а поскольку комната освещалась только цветомузыкой, и никто его увидеть не мог, Витька прижал к себе Олесю и…

– Ты чего? – она слегка оттеснила его.

– Ничего! – Витька не подал и виду, но наклонил голову Олеси, чтобы прошептать на ухо, – скажи Штефу, что я не брал его денег. Он тебе… верит… Помоги мне, Олеся, пожалуйста…

– Я могу одолжить тебе, – прошептала она в ответ.

– Ты что? Зачем? – изумился Витька, прекратив танец.

– Но ты же потерял деньги, а Вымя захочет их получить. Я думала, ты это понял.

– Но тогда я сам отдам ему! – продолжал изумляться Витька, – у меня есть деньги. Только не с собой, конечно. Ты что, решила, что я совсем бедный?

– Да нет, я просто предложила помочь, – она вновь утопила Витьку в улыбке, – ладно, забудь об этом.

Неожиданно подрулил Штеф и сказал:

– Витёк, одолжу твою девушку? Не боись, братан, не навсегда!

Смотреть на то, как его Олеся танцует с этим наглым громилой Штефом, Витька не мог, и, взяв стопку, отправился на кухню, где часть гостей напивалась просто так…

Последним лишним оказался вдребодан пьяный Костик, уползший с вечеринки полвторого ночи. В загаженной квартире остались только нетрезвая уставшая хозяйка, Сергей-Вымя, Штеф и Витька.

– А мне завтра в семь утра на работу, а вечером у Ленки пирушка! – всплеснула руками Олеся, глядя на горы грязной посуды, вереницы пустых бутылок и мусор, – и что мне со всем этим прикажете делать?

– Остынь, подружка! – Штеф тоже плохо держался на ногах, впрочем, как и Витька. Зато Сергей был пьянее их всех, вместе взятых!

– Где-е ма-а-ай-о ба-а-бло-а? – громко голосил он из-под стола, и дальше матом.

– Слышь, братан! – Штеф обнял крутящего головой Витьку, под которым скрипел стул, – ты торчишь на бабки! Ты должен этому три косаря! Три косаря!

– Я знаю, – пьяно бормотал Витька, – а ты мне не ве-рришь? Я тебе гор-рю, педик спёр! Этот педик на велосипедике спёр!

– Ребята, может, вы на улице разберётесь? – подбоченилась Олеся, хотя говорила совсем не зло, – уважьте меня, не будьте плохими мальчиками! Валера, дорогой, возьми Серёжу, Витюшу и проваливай пожалуйста!