Виктор Осадчий - В устье ручья Скалистого (Часть 1)

Спустя некоторое время они так и поступили. У костра, разведенного напротив скалы, остался один человек с автоматом. Остальные после небольшого совещания ушли вверх по Скалистому.

Соболь начал вспоминать, что собой представляет это Верховье. Вспомнил цирк с отвесными каменными стенками почти в круговую, хорошо проходимый перевал, находившейся в левом углу цирка. Перед глазами вставало и горное озеро, находящееся в каре. Оно представляло собой по форме как бы восьмерку, при чем первое ______ диаметром всего метров 12-15 было под самыми стенками цирка, второе соединенное с первым узким не более двух метров, притом было значительно больше до 40-150 метров в ширину и 200-25- метров дину. Из него, собственно говоря, и вытекал Скалистый, пробив в морене, которая образовывала естественную плотину трехметровую расщелину. Соболь еще когда первый раз обследовал этот красивый цирк, не нашел следов упавшего "Дугласа", не видно было остатков самолета и на стенах цирка, и в то время он даже не мог представить где может находиться. Местность вокруг озера была безлесная, так что поднявшись по склону чуть вверх можно было даже без бинокля пересчитать в замкнутом цирке все кусты кедрового стланника.

Но тем не менее группа охотников за золотым тельцем ушла. Видно они знали точно, где расположен самолет, а может даже не самолет, а отдельно сложенный груз из него.

Две недели назад Соболь возвращался из одного ущелья, где он еще не был. Тщательно проверив всю двенадцатикилометровую долину ручья Незаметного он не сильно расстроился. Даже был доволен, что потратил на обследование всего три дня. Уже войдя на реку Ольхон к старательской дороге Соболь наткнулся на лагерь эвенков. Оленеводы только что расположились в устье Незаметного. Они-то и рассказали про то, что видели старый разбитый самолет, и указали место где он лежит.

Соболь вначале не поверил, что самолет лежит в верховьях Скалистого. Ведь он там был с осмотром один раз, кроме того, несколько лет назад там два-три года подряд старались разрабатывая погребенную россыпь старатели из артели "Карамкен". Те уж пропустить такую находку не могли. Но когда путем долгих расспросов, а эвенк Миша по-русски мог только материться, Соболь выяснил, что самолет лежит в озере, именно в маленьком, которое ближе к скалам, т.е. в верхней части восьмерки. Вернее даже уже не озера, а на суше. Соболь не мог понять почему на суше, ведь он это в общем-то небольшой цирк излазил вдоль и поперек, только что в воду озера не нырял. Эвенк Миша невозмутимо твердил, что на суше. И только когда Соболь на листочке бумаги нарисовал цирк, окружающие его отвесные скалы, перевал и восьмеркообразное озеро, оленевод оживился, он взял карандаш и зачеркнул верхнее озеро.

Соболь наконец понял, что каким-то образом вода в этом озере спала и дно меньшего залива обнажилось. Тогда же эвенк и передал Соболю латунную табличку с бортовым номером _______.

Соболь вспоминал, как его 21-голетнего выпускника геологоразведовочного факультета сразу же после защиты диплома пригласили в областное управление комитета госбезопасности и предложили попробовать поработать в органах. Потом была работа в различных регионах тогдашнего еще Советского Союза, учеба на высших курсах оперсостава в Минске. Годичная стажировка в одной из ближневосточных стран, якобы дружественной, но на самом деле стремящейся уйти из-под опеки старшего "брата" Союза. Потом, Соболь вздохнул, эта командировка на Север, развал СССР и сейчас полная неопределенность. Хотя как сказать. Ехал он сюда добровольно и с удовольствием. Да и сейчас он нисколько не жалел о том, что несколько лет провел здесь по собственному желанию в местах не столь отдаленных.

Его настоящую биографию в Ольхоне никто не знал и навряд ли узнает. Единственное о чем знали его теперешние знакомые и земляки, то, что он разведен и родина его в одной из подмосковных областей. И это была единственная правда. Остальное: и то, что он работал старателем на магаданских приисках, и то, что он по пьяной лавочке преступил закон, и несколько лет сидел в исправительной колонии, а также и другие детали криминального и бытового характера были сочинены, никто об этом не догадывался. Схватка в вертолете.

Командир вертолета МИ-8 Анзор Куртинадзе приехал в свой авиаотряд, как всегда, в семь утра. Он припарковал свою "Тойоту" у темно-синего "Мерседеса" и произнес вслух: "Да, у кого-то деньги водятся на таких "Меринов". В это время дверка машины открылась и из нее вылез мужчина лет сорока пяти. В отлично отутюженном костюме с приятной улыбкой на лице он обратился к летчику.