Анна Малышева - Голоса ночи (сборник)

Они молча слушали ее, ожидая продолжения, но она только развела руками:

– Мне пора в дурдом… Я и вам не верю, и с этой сигаретой ничего не понимаю… Чья она, в таком случае? Может… – Она запнулась, неуверенно заглянула Саше в лицо: – Слушай, а вы ее там не подкинули, случайно?

– Господи, да зачем?

– Чтобы убедить меня, что его убил кто-то другой, – твердо ответила она.

– Да поверь наконец, что его и убил кто-то другой! – взорвалась Лена. Она отскочила к окну, треснула ладонью по узкому подоконнику, поморщилась от боли, прижала ладонь к щеке: – Это были не мы! Что, не понимаешь, мы не стали бы тебе врать! Какой нам смысл врать, ты же знала, что мы хотели это сделать! Зачем нам что-то скрывать!

Анжелика молчала, и Саша этим воспользовался:

– Ты видела, как он был убит?

– Нет… – Анжелика вздрогнула, ссутулилась.

– Ты что, не осмотрела его?

– Осмотрела…

– Она, наверное, стояла там и плакала в кулачок… – бросила Лена, отворачиваясь к окну.

Анжелика с ненавистью посмотрела ей в спину:

– Да, я плакала. Верно. Что, запрещено поплакать над телом мужа? А?

– Не заводись, – пытался успокоить ее Саша. – Никого не касается, плакала ты или нет… Твое личное дело.

– Пусть она не лезет.

– Ленка просто так сказала, от балды. Она тоже нервничает, разве не ясно? Все пошло наперекосяк, все… Мы ничего не можем понять, и ты нам не веришь… Если так дальше пойдет, нас всех засадят в тюрьму.

– Почему это?

– Да потому что мы будем ссориться и что-то обязательно выплывет наружу. Знаешь, когда кто-то один не захочет молчать… Например, ты…

– Я?! Будьте спокойны, я буду молчать, – выпалила Анжелика, чувствуя, как глаза у нее наполняются слезами. Так некстати! Она прижала к глазам скомканный платок, потом откинула назад голову, пытаясь успокоиться. – Я ничего не скажу. Но я все же хотела бы понять, что там было на самом деле.

– Мы тебе все сказали.

– Все? А что ты там говорил, как он был убит?

– Ударом в затылок, – смущенно ответил Саша. Видно было, что эти слова дались ему нелегко. После этого в комнате повисла тишина. Лена молчала, стоя у окна, и растирала ладонью щеку. Глаза у нее были прикрыты, вид усталый, резко обозначились круги под глазами, морщинки у губ, отекшие веки… Саша снова курил, стряхивая пепел в баночку с такой тщательностью, словно от этого зависело что-то важное. Анжелика молча переваривала услышанное. Наконец разлепила губы, неуверенно сказала:

– А крови я не видела.

– Он лежал на спине, – Саша теперь говорил очень тихо. – Мы вошли в комнату, Лена вскрикнула, когда его увидела. Он лежал на спине, одна рука вот так…

Он точно показал, как была откинута рука его брата, и тут Анжелика зарыдала. Рыдания были страшные, сильные, они сотрясали ее узкие плечи, она спрятала лицо в ладонях и не пыталась остановить слез. Зашаркали тапочки Лены, через минуту она вернулась со стаканом воды, сильной рукой прижала Анжелику к спинке стула, отняла ее мокрые пальцы от лица, заставила пить. Вода не помогла – только промокла насквозь белая рубашка Анжелики.

– Пойми наконец, нельзя так об этом говорить, – тихо сказала Лена, обращаясь к мужу. – Оставь ее в покое. Она была ему не чужая. И она совсем еще девчонка, чего ты ожидал…

Эти слова немного образумили Анжелику. Больше всего на свете она ненавидела, когда ее называли девчонкой, говорили снисходительно, задвигали в угол. Она стала кусать губы, и рыдания в конце концов утихли.

– Пойди приляг, – предложила Лена.

– Нет, я хочу все узнать, – Анжелика повернулась к Саше. – А то с ума сойду.

– Мы сами с ума сойдем… – глухо продолжал он. – Ты не видела крови, мы тоже сперва не поняли, что случилось. Там коричневое ковровое покрытие, оно впитало кровь. Кроме того, он затылком упирался в пол, прямо раной, и потому, наверное, крови было немного… Мы подошли, окликнули его. Но он был мертвый. Я попытался поднять его голову, и тогда только мы увидели рану. Кровь уже не шла, она запеклась. Тут Ленке стало плохо, она стала трястись, пришлось отпаивать ее водой… Я бегал на кухню, боюсь, оставил там отпечатки пальцев… Я вытер кран на раковине, и стакан тоже помыл и вытер, но, может, я касался еще чего-то, уже не помню… Мы были как в тумане.

– Даже если оставил отпечатки, ничего страшного, – подала голос Лена. – Мы же там бывали в гостях, вполне могли остаться твои отпечатки. Даже подозрительно было бы, если бы их там не было.

– Постойте… – прошептала Анжелика. – Как же так? Вы говорите – голова пробита… Зачем… Я не понимаю…