Евгения Михайлова - Совсем как живая

Какое-то время они пили пиво с соленой рыбой, перекидываясь короткими фразами: «Ты как?», «Да ничего», «Жить можно», «Все путем»… Коле даже показалось, что они зря встретились. То, что было скрепленной кровью дружбой, как-то не звучало в обыденной жизни двух неудачников среднего возраста. Тогда казалось: если выживем… Ох, если выживем! Все будет на полную катушку, жизнь взахлеб. Но ни один из них не взял даже невысокого барьера. Коля вообще порог поленился переступить. Наверное, весь запал, вся жажда жизни остались там, где им приказали умереть.

– Моей мамы больше нет, – вдруг пожаловался Коля.

– Да ты что! – искренне огорчился Игорь. – Она ж у тебя такая… Была. Я помню все, что ты рассказывал. И если бы не она, может, мы из того котла на зону бы отправились…

– Да, мама необыкновенный человек. Все удивляюсь, как ее угораздило таких двух дегенератов родить, как мы с братом.

– Ладно. Кончай. Брата твоего не знаю, а ты у нас был самым умным, и прекрасно это знаешь. Любого мог переговорить.

– Да, переговорить – это мой конек…

Коля надолго замолчал. Игорь серьезно разглядывал его.

– Слушай, Колян, ты случайно не вляпался во что-то? Какой-то ты не такой. Много молчишь.

– Ну, как-то так. Случайно узнал о готовящемся преступлении… Я теперь исполнитель. Женщину одну нужно убрать как свидетеля. Не я, так другой… Я согласился. Деньги беру.

– В чем нужна помощь?

– Пока понятия не имею. Женщина красивая, похожую найти трудно. Время есть, но не очень много. Родственники должны ее опознать.

– У тебя будут большие проблемы.

– Они у меня уже есть, ты не понял? Я – разовый киллер.

– Да. Теперь по-любому не соскочить. Есть план?

– Да так… Наверное, нет.

– Сейчас сброшу тебе один свой телефон – он нигде не значится. Чуть что – звони. Подниму людей быстро. Я тут недавно тоже в одну историю попал. На предыдущей работе. Подстрелил грабителя, не насмерть – он должен был уйти. Я обязан был промахнуться. Меня взяли, обвинение предъявили: превышение и все такое… Ну, вроде мне показалось, что он сейф обчистил. Знаешь, кто помог? Николаев. Помнишь, полковник такой был у нас, от ордена отказался?

– Конечно. Серьезный мужик. А кто он сейчас?

– В отставке, владелец охранного агентства с большими правами.

– Какими?

– Ну, точно не скажу. Но есть связи с кем надо. Слышал пару историй: эмчээсников повязал за «неоказание» и сдал, сами их работу сделали, кого-то он вытащил, меня например, кого-то наказал…

– И за что такие привилегии? Вроде его начальство не сильно любило.

– Компромат он вроде держит. На кого надо.

– Надо на всех. Он что, им торгует?

– Думаю, просто держит. И молчит. Это дороже, чем торговать.

– Это – да. Интересно, он меня помнит?

– Тебя все помнят.

– Тоже верно. Своими ушами слышал, как Николаев спрашивал: «Где этот болтун и раздолбай Кузнецов?»

– Ну, видишь, – рассмеялся Игорь. – Такое не забывается. Мне пора. Хорошо посидели. Звони.

Из пивной они пошли в разные стороны. По дороге к метро Коля позвонил по телефону, который дал ему бывший коллега Степан, редактор «Богемы».

– Мне нужен Сергей Кольцов, частный детектив.

– Он вас слушает.

– Здравствуйте. Вам должен был позвонить Степан Кривицкий насчет меня. Моя фамилия Кузнецов.

– Он звонил. Можете приехать.

– Когда?

– Хоть сейчас.

Офисом частного детектива оказалось маленькое помещение в странном здании без вывесок, похожем на жилой дом без занавесок на окнах. Коля открыл дверь, ему навстречу поднялся белокурый и голубоглазый парень в джинсах, с искренним взглядом и приветливой улыбкой голливудского актера, которому платят миллион долларов за удачное выражение лица. Коля сразу сделал вывод, что доверять такому радостному тюфяку, как Степа из журнала «Богема», можно только от большой безысходности. Этот частный детектив, наверное, поставляет ему сведения, какого цвета трусы были на поп-диве Крыс-крыс в момент встречи с олигархом Обожратовым.

Кольцов пригласил его сесть, уставился в ожидании. Коля задумчиво молчал.

– Чем могу быть вам полезен? – спросил Кольцов, которому, похоже, Колина заторможенность показалась чрезмерной.

– Вот об этом я сейчас и думаю. Не знаю, каковы ваши возможности, насколько будет защищена моя информация, с какого момента ваша полезность станет платной…

– В любом случае вы верите или не верите мне на слово. Ваша информация – моя профессиональная тайна, плата начинается с факта полезности. Детали обговариваются. Мы оба в любой момент можем расторгнуть договор. В криминале я не участвую.