Себастьян Жапризо - Ловушка для Золушки

Я слышала в трубке потрескивания и приглушенные голоса, доносившиеся с промежуточных станций на всем протяжении от Ля-Сьота до Флоренции. Конечно, стоило к кому-нибудь прислушаться… Но что могло бы насторожить его внимание?

— Вызвать вас снова?

— Через неделю. Будь осторожна.

Я вошла в ванную подле моей комнаты в конце дня, когда Мики лежала на пляже. «Кларисса» оказалась маркой газовой колонки. Должно быть, газ провели совсем недавно — трубы даже не были покрашены. Одна из них шла по верху стены вокруг всей комнаты. У колена трубы я заметила стык. Я отправилась в наш гараж за гаечным ключом. Нашла я его в инструментальной сумке машины. Мадам Иветта мыла каменный пол в нижнем этаже. Она была женщина разговорчивая, и я потеряла из-за нее несколько минут. Я вернулась в ванную, дрожа от страха, как бы не пришла Мики. Каждый раз, когда мадам Иветта переставляла внизу стул, я вздрагивала.

Однако я отвернула соединительную гайку и вынула прокладку. Это была толстая пластинка из материала, похожего на пропитанный чем-то картон. Положив прокладку на место, я снова ввернула гайку, открыла газ и зажгла фитилек, который раньше погасила.

Пряча гаечный ключ в сумку с инструментами, я заметила в конце дорожки, ведущей к пляжу, Мики.

План Жанны был мне не вполне ясен. Смачивать каждый день прокладку… Я понимала, делается это для того, чтобы она мало-помалу, как будто сама по себе, расползлась. Размокание объяснит потом воздействием пара от ванн, которые мы принимаем. Тем не менее я решила почаще принимать ванну — пусть на потолке и на стенах будут пятна от сырости. Но чего мы этим добьемся? Жанна хочет, чтобы я испортила проводку: значит, она хочет устроить пожар. При зажженном фитиле газ, вытекающий из трубы, может вызвать взрыв, но ведь никогда не будет столько, сколько нужно: гайка задержит утечку.

Допустим, план Жанны разработан лучше, чем я предполагаю, и пожар может произойти, что мы от этого выиграем? Если Мики погибнет, я тоже останусь ни с чем.

Неделю я выполняла приказ Жанны, не смея додумать его до конца. Я размачивала прокладку в воде, разминая ее пальцами и чувствуя, как вместе с ней разрушается моя решимость.

— Не понимаю, чего вы добиваетесь, — сказала я по телефону Жанне. Поэтому слушайте: либо вы приедете сейчас, либо я все брошу.

— Ты сделала то, что я сказала?

— Да. Но я хочу знать, что дальше? Не понимаю, какую выгоду вы находите в этой затее, зато хорошо знаю, что мне она не сулит никакой.

— Не болтай глупости. Как Мики?

— Хорошо. Купается. Играем в плавательном бассейне в шары. Наполнить его водой не удалось. Никто не знает, как это делается. Совершаем прогулки.

— Ты умеешь говорить, как Мики?

Я не поняла вопроса.

— Это, моя милочка, как раз то, ради чего тебе выгодно продолжать. Поняла? Нет? Ну ничего. А теперь говори со мной, как Мики. Изобрази ее, а я послушаю.

— Да разве это жизнь? Начать с того, что Жанна ведь чокнутая! Знаешь, под каким знаком она родилась? Под знаком Тельца. Бойся Тельца, цыпленок, от него она такая и стала: шкура шкурой! Ты под каким знаком родилась? Рак, это не плохо. То-то глаза у тебя рачьи. Я знала одного человека, у него были такие же глаза: вот такие, смотри — большие-пребольшие. Знаешь, это было ничего, занятно. А ее мне жаль, она бедняга: длинней на десять сантиметров, чем нужно, оттого и не чувствуешь себя уверенной. А знаешь, что она вообразила?

— Хватит, — сказала Жанна. — Не хочу этого знать!

— А ведь интересно? Правда, по телефону этого не скажешь. Ну что, получилось?

— Нет. Ты повторяешь ее слова, а не играешь ее. Что, если бы тебе пришлось ее играть? Поразмысли-ка над этим. Я приеду через неделю, как только она меня позовет.

— Не мешало бы вам запастись к приезду вескими доводами. Потому что с тех пор, как вы мне твердите «поразмысли», — я стала размышлять.

Вечером в машине, по дороге в Бандоль, где она решила пообедать, Мики сказала, что встретила днем занятного парня. И у этого занятного парня мысли тоже занятные. Посмотрев на меня, она добавила, что в конце концов начнет получать удовольствие от жизни здесь.

В свои денежные затруднения она меня не посвящала. Когда мне нужны были деньги, я обращалась к ней. На другой день она остановила, не объясняла мне зачем, машину у почты в Ля-Сьота. Мы зашли вместе, я была ни жива ни мертва, оказавшись там с Мики. А заведующая почтой, как на грех, еще спросила меня:

— Вам Флоренцию?

К счастью, Мики не обратила на это внимания или подумала, что вопрос относится к ней. Она действительно хотела отправить телеграмму во Флоренцию. Составляя ее, Мики очень веселилась, потом показала мне текст, из которого я поняла, что она просила денег, а следовательно, Жанна скоро приедет. Это и была та пресловутая телеграмма с «глазками, ручками, губками» и призывом «быть добренькой».