Фридрих Незнанский: Заснувший детектив

— Да что ты извиняешься, — сказал Денис, — это же я должен извиняться, что у тебя тут засел как бедный родственник.

— Не бедный родственник, а беглый каторжник! — засмеялся Быковский.

— А, ты уже в курсе…

— Плохие новости, знаешь ли, быстро распространяются… Слушай, я вот что подумал, может, мне с твоими ребятами в контакт войти, узнать, что там у них происходит? Наверняка же к ним приходили…

— Нет уж, Андрюша, — взмолился Денис, — хоть ты останься в стороне от этого кошмара, я тебя прошу! Я и так столько народу втянул. Того, что ты для меня делаешь, — уже выше крыши…

— Ну как знаешь. Кстати, вариант с Белоруссией не отпадает, не дрейфь. У меня есть кое-какие идеи, увидимся — расскажу.

Денис анализировал информацию, поступающую от коллег. Их решение прекратить наблюдение за бригадой Медведя он решительно одобрил, хотя подумал было, что крутиться рядом с местом убийства Кондрашина люди Медведя могли не ради наблюдения за действиями следственных бригад, а потому что проводили собственное расследование. Все-таки Медведь предлагал ему работу в таком (!) ведомстве, а он, возможно, оказался, с точки зрения больших государственных людей (к которым Медведь себя, без сомнения, причисляет), банальным грабителем.

Снова и снова разглядывая карту Москвы, где он сам обозначил дом, из которого люди Медведя якобы откачивали дерьмо (Коле Щербаку для этого пришлось туда еще раз специально съездить, чтобы зафиксировать адрес, ну а Макс, как водится, постоянно был на связи — все передал), Денис видел вокруг обычный спальный район: дома, школа, детсад, поликлиника, магазины, метро. Вероятно, действительно наблюдение велось за отделением милиции.

Но что это нам дает? Как будто ничего.

На дворе стемнело. Помедитировать, что ли?

В саду раздались шаги — приехала Алина. А это что нам дает? Очень и очень многое.

Вечером к стоянке перед домом Медведя медленно подъезжал «мерседес». Это только с виду была его машина, на самом деле для операции был найден другой автомобиль, на который были повешены такие же, как у генерала, номера. За рулем сидел бывший армейский разведчик Астахов, рядом его боевой друг Спиридонов. За тонированными стеклами никого из них видно не было.

— Ты что-нибудь видишь? — спросил Спиридонов.

— Я вижу только, что парковаться негде, все забито. А Герман говорил, что тут всегда пустая парковка.

— Да, но бомба должна быть в отечественной тачке, а тут…

Действительно, на парковке стояли «ауди», «БМВ», «мерседесы», «вольво» и ни одних «Жигулей» или «Волги».

— Так будем парковаться или нет?

— Герман сказал — нужно. Он хочет, чтобы было покушение. Такие вещи рейтинг поднимают. Поставим машину и свалим, посмотрим, что будет.

— Жалко такую тачку гробить, — после паузы сказал Спиридонов. — Я на «япошку» целый год копил…

— И не говори… Ладно, куда же встать-то… А это что?! Е-мое! Отъезжаем.

Единственное свободное место на парковке соседствовало с маленьким голубым… «Запорожцем».

Астахов и Спиридонов отъехали подальше и смотрели на него во все глаза. Вот это наглость — въехать на такой дедушкиной колымаге на парковку возле элитного дома. Да как он сюда вообще влез, на охраняемую территорию?

Они пошли выяснять этот щекотливый момент.

Охранник при въезде сказал, что документы у водителя были в порядке, парковочный талон как у всех тутошних постояльцев, а в лицо он ему не заглядывал, не помнит, кто там был, много уже времени прошло.

— Ну я не знаю, позвонить Герману, что ли? — засомневался Астахов. — По-моему, что-то не гак.

— Витя, — улыбнулся Спиридонов, — ты скажи честно, не веришь ему, да? Думаешь, он сам все придумал?

— Да уж не знаю, что и думать, — крякнул Астахов.

— Смысл в чем? Бомба взрывается, когда наш «мерс» подъезжает, так?

— Так.

— Значит, она или радиоуправляемая, или мы сами включаем взрыватель под асфальтом, когда паркуемся. Выходит, Герман нас подставляет? Однозначно грохнемся.

— Почему мы раньше до этого не додумались? — спросил, весело улыбаясь, Астахов.

— Мы додумались, просто оба молчали, — глядя прямо ему в глаза, сказал Спиридонов.

Они, не сговариваясь, отправились к «Запорожцу». Подошли с той стороны, где опасности быть не могло — справа, там оставалась щель между машиной и стеной дома. Оттуда было видно, что под водительским сиденьем лежит пластиковый пакет. От него к двери шел какой-то шнур.

— Фигня, — сказал Спиридонов, — я умею с такими штуками управляться. Взорвемся, значит, взорвемся. У меня долгов до черта. Главным образом все — Герману. Ему же хуже.