Алексей Биргер - Война орхидей (Богомол - 4)

- Все так, - со вздохом сказал Андрей.

- Воспользуется Повар этим оружием или Зараев до конца дней тихо и мирно проживет в Европе - сказать пока невозможно, - продолжил Игорь. Ведь и Повар понимает, что это оружие хорошо, пока им можно угрожать, а Зараев, вставший у власти, может начать осуществлять меры, которые и Повару не слишком на руку... И слишком большую войну придется вести. Любой политик, делающий капитал на громких призывах навести порядок в Чечне, сам с удовольствием заплатит, чтобы Зараеву перерезали глотку. Наши московские мерзавцы обязательно стакнутся с чеченскими - чему мы уже имеем наглядный пример. Но пока Повар сможет держать их всех в ежовых рукавицах... Ты, что, не слушаешь меня? О чем ты задумался?

- О том, сколько во всем этом было грязи и крови, - сказал Андрей. Просто мутит.

- Да, - согласился Игорь. - Одно из самых грязных дел, с которыми нам приходилось сталкиваться. Это, знаешь... Похоронить и забыть. Хотя, конечно...

Он не договорил. Как можно будет не думать иногда о девочке, повешенной где-то в глухом углу, об обгорелом трупе Беркутова, о том, как приходилось "держать лицо" перед мерзостями Курослепова, о том, что ты чуть не был предан давним другом (если насчет того, что, по первоначальному плану Повара, именно Гитис должен был сообщить в местную дежурную часть о заложнике в доме Курослепова, практически "закопав" при этом Игоря, ещё можно было сомневаться, то в том, что именно "Литовец" подкинул информацию бандитам о ценности для Богомола человека, которого она отправит посланцем за орхидеями - такой ценности, что в обмен на него она сдаст Зараева - у Игоря сомнений почти не было), и о многом другом - обо всем, что понадобилось, чтобы Повар мог успешно разыграть свою комбинацию. Такие шрамы остаются навсегда - и обладают неприятной особенностью ныть по ночам или в самый неподходящий момент.

- Вот ещё немного деньжат подкоплю - и уйду из этого дела, - проворчал Игорь.

- Схожее желание, - кивнул Андрей.

- Ну, что? Домой, отсыпаться? - спросил Игорь.

- Ты езжай, - ответил Андрей. - А я задержусь. Хочу кое-что проверить.

- По этому делу?

- Да, мелочи. Чтобы, понимаешь, расставить все точки над "ё".

- Какие именно мелочи? - нахмурился Игорь.

- Мне, например, интересно, можно ли узнать через компьютерную сеть, сколько человек платит за покупку по кредитной карте. Ведь весь платеж проводится через электронную связь...

- Конечно, можно, - сказал Игорь. - А зачем тебе?

- Меня интересует, могло ли в свое время ведомство Повара узнать, сколько Богомол заплатила за букет на Тишинке. Ведь она рассчиталась по кредитной карте, а Коревой дала дополнительно... сколько там, двести долларов, если правильно помню?

- Разумеется, ведомство Повара это могло узнать в два счета, - ответил Игорь. - Но прошел почти год, и вряд ли этот платеж сохранился в компьютерных базах данных. А какой смысл?..

- Мне до сих пор хочется найти начальное звено, для собственного удовлетворения, - сказал Андрей. - Смотри, допустим, они узнали "орхидею-призрак". А потом видят, что Богомол за весь букет заплатила в двадцать раз меньше того, что стоит одна эта орхидея. За бесценок продают только ворованное и браконьерское. Они выясняют, что спереть орхидею у Курослепова из всех сотрудниц магазина могла только Корева. Что связывает её с Курослеповым? Почему Курослепов не стал наказывать её за кражу?.. Вот и возникает у Повара первая зацепка, от которой он начинает разматывать клубок. Как видишь, практического смысла никакого, но мне хочется выяснить, так это было или не так.

- Опять хитришь? - грозно прищурился Игорь.

- Вовсе нет. Можно мне удовлетворить любопытство?

- Удовлетворяй, сколько вздумается. Что до меня - то я домой, и на боковую. Еле на ногах держусь.

- Я надеюсь, у меня это не займет много времени, - сказал Андрей.

- Да сиди хоть до Страшного Суда - была бы охота, если она пуще неволи!

Когда Игорь ушел, Андрей включил компьютер и постарался сосредоточиться. С компьютером он работал не очень много, и, хотя благодаря складу ума бывшего шахматиста, разбирался во всем с пол-оборота, все-таки боялся напортачить. Ведь поиски ему предстояли довольно сложные.

Он был уверен, что запись Садовникова "успокоил насчет цены" относилась к букету Богомола. Но тогда кто такой был этот "Джон Ста...", возникший почти через год. "Судья"... Какой судья? Вообще-то, слово "жюри" указывало, что он мог быть одним из постоянных судей большого жюри международных выставок орхидей. Учитывая все вместе - включая интересы и круг общения Садовникова - это было самое естественное объяснение. Но откуда вдруг этот Джон узнал про несуразно низкую цену, уплаченную Богомолом за букет с орхидеей-призраком? Почему это его так взволновало, что он примчался в Москву?