Светлана Алешина: Жди неприятностей

Кирилл наклонился над Крючковым и с силой упер ему в висок ствол пистолета:

— Говори, гнида, где бабки, или ты труп! Крючков, не поднимая глаз, с трудом разлепил заплывшие губы и хрипло прошептал:

— Не знаю…

— Ты брал ее или нет?!

— Нет, не брал, — совершенно обессиленно прошептал Крючков, и мне на какую-то секунду даже стало его немного жалко. Тем более что я точно не знала, брал он сумку или не брал ее…

В этот момент слабо застонала Маринка. Я обернулась к ней. Маринка приоткрыла глаза, но полностью в сознание она еще не пришла.

— Разрешите, пожалуйста, я принесу ей воды, — попросила я Кирилла.

— Ни хрена, — ответил он, и тут Крючков, видимо, собрав остатки сил, решился использовать свой самый последний шанс в жизни. Он схватился руками за пистолет и резко дернул его вниз, навалившись еще и всем телом.

Кирилл, потеряв равновесие от неожиданности, грохнулся рядом с ним на колени. Виктор, словно подкинутый пружиной, прыжком сумел достать Кирилла точным ударом ноги по голове.

Кирилл упал, не успев отобрать пистолет у Крючкова. Но тот, израсходовав все силы на последний рывок, тоже обессиленно ткнулся в пол и, очевидно, случайно нажал на спусковой крючок, да так и застыл в этом положении, навалившись на пистолет.

Я, вскочив на ноги, побежала за водой для Маринки.

Когда я вернулась со стаканом и полотенцем, Виктор уже диктовал адрес этой квартиры по моему сотовому телефону.

— Милиция, «Скорая», — кратко доложил он, но я на это не обратила никакого внимания. Сейчас самым важным для меня была жизнь Маринки.

Через неделю, в понедельник, я приехала на работу в самом замечательном расположении духа, которое только можно представить. Понедельники удачными не бывают, но этот был исключением.

Сегодня утречком я окончательно убедилась, что видимых последствий купания в горячей ванне на мне не останется. Хоть врачи дружно это и обещали, но все-таки сомнения оставались. А вот теперь-то я убедилась в их полной беспочвенности и ерундовое™.

Сегодня же выписывали из больницы Маринку, и сегодня же утром ко мне заехала Елена, и я торжественно подарила ей Мандарина.

Все это время, пока нас с ней терзали следователи, мы слегка сдружились, и однажды, заметив, как она возится с этим престижным засранцем, я предложила ей взять Мандарина к себе. Елена с радостью согласилась. Ну, а уж мои ощущения от этого были просто восторженными. И пусть Маринка возмущается сколько ей влезет: у меня с Мандарином связаны не самые лучшие воспоминания моей жизни. Так уж получилось.

Сюрприз ожидал меня, когда я зашла в свой кабинет. За моим столом восседала Маринка собственной персоной.

— Вот те на! — воскликнула я, останавливаясь у дверей. — Ты откуда здесь взялась? Мы же за тобой после обеда должны были заехать.

— Надоело мне там торчать, я позвонила Виктору, и он меня выкрал, еще вчера вечером, — весело ответила она.

— Не можешь ты без романтики, подруга, — попеняла я, — обязательно тебя нужно выкрасть или спасти… Простоты не хватает в ваших запросах, девушка.

— Ну хватит! — жалобным голосом воскликнула Маринка. — Сколько ты меня еще будешь попрекать этим?

— Пока нового повода не дашь, — пообещала я, и Маринка обиженно надула губы.

Открылась дверь кабинета, и зашел Ромка с подносом, на котором парил кофейник.

— Ой, — воскликнул он, ловко обходя меня, — здравствуйте, Ольга Юрьевна, а я вас не заметил.

— Не страшно, лишь бы не облил. Здравствуй, а где все? Где Виктор, Сергей Иванович?

— Уже идут, — ответил он, подходя к кофейному столику и ставя на него поднос.

Мы с Маринкой сели за стол и начали творить бутерброды для совместного завтрака. За последние дни, издерганные постоянными развлечениями в РОВД, мы все пропускали то завтраки, то обеды и поэтому начали очень ценить возможность спокойно перекусить.

Подошли Сергей Иванович с Виктором.

— Можно разливать? — сразу же подскочил Ромка.

Маринка надула губы, но промолчала. Мне понравились ее новые реакции. Похоже, прошедшие события повлияли на нее в лучшую сторону.

— Не можно, а нужно, и поскорее, — изображая строгость, что, впрочем, у него получалось плохо, ответил Сергей Иванович, — я-то думал, что все уже готово…

Ромка, ужасно гордясь своими новыми обязанностями, которым сегодня явно пришел последний день, разлил кофе по чашкам. Маринка, брезгливо морщась, сделала осторожный глоток и вынуждена была опять промолчать: Ромка почти не уступал ей по способности варить классный кофе. Маринка это сразу же поняла и немного погрустнела.