Дон Пендлтон - Бойня в Майами

Недалеко от пляжа Мак заметил баррикаду на дороге. Очевидно, там велись строительные работы. Часть проезжей полосы была перегорожена деревянной загородкой. Болан уже собрался объехать ее, когда из соседней улицы появилась машина с одной зажженной фарой и спущенными скатами.

Он рванулся к полуперегороженной улице и, резко вывернув руль, поставил машину так, чтобы она загораживала свободный проезд. Когда он уже бежал с "люгером" в руке вверх по улице, та машина затормозила перед препятствием, двери ее - распахнулись настежь, и из нее стали выскакивать люди.

Один из них встал под защиту открытой дверцы машины, наклонившись через нее и держа в руке пистолет, стал вести прицельный огонь по приближавшейся фигуре в черном комбинезоне. На бегу Болан один раз выстрелил, и выстрел "люгера" прозвучал как раскат грома. Девятимиллиметровая ракета пробила стекло автомобильной дверцы, и подручный братьев Талиферо свалился на землю.

Трое других удирали со всех ног. Болан дал им уйти. Ему было необходимо добраться до их машины. И он нашел ее там, лежащей на полу у заднего сиденья. Лужа крови вытекла из простреленной, когда-то прекрасной шеи... И они сделали еще больше... Куртка боевого комбинезона была сдернута так, что ее руки оказались беспомощно стянутыми сзади. Разорвали лифчик и применили для пытки открытый огонь, по-видимому, пламя газовой зажигалки. Один сосок обуглился, вся грудь была в кровоподтеках и волдырях - и это все, что осталось от некогда прекрасного образца женственности и красоты. Прежде всего Болану надо было узнать, чего же они добивались от нее? В чем человек может так нуждаться, чего он может так бояться, чтобы сотворить такое с другим человеческим существом?

Мак положил тело Маргариты на спинку сиденья и осторожно прикрыл курткой изувеченную грудь. Его плечи дрожали, в голове был туман, он вспомнил последние слова Маргариты: "Ва я кон диос, солдат". Экзекутор вернулся к своей машине. Движения его были механическими. Вынув ключи из замка зажигания, открыл багажник. Достал сумку для гольфа и осторожно извлек ее содержимое. Повесив ленты с патронами на шею и заткнув за пояс дополнительные магазины с 5.56-миллиметровыми патронами, Мак вставил фугасный заряд в М-79, а тридцатипатроновый магазин в М-16. Потом вернулся на улицу.

Из-за забора появилась чья-то рука, и один из головорезов братьев Талиферо открыл стрельбу из пистолета с расстояния более чем в тридцать метров. Не останавливаясь и не меняя походки, Болан взялся за пистолетную рукоятку М-79 и выстрелил.

Забор разлетелся на огромные деревянные куски, раздался дикий крик. Болан проследовал дальше, огибая разрушенный забор, и вышел на строительную площадку. Высокое здание перегораживало заднюю часть проезда, а высокий деревянный забор полностью перекрывал переднюю. Маку было достаточно одного взгляда, чтобы понять - они в ловушке. Единственный выход перекрывался Боланом, и ни один из них, похоже, не собирался в данный момент попытать своего счастья на этом рискованном маршруте. У ног Мака валялся труп мужчины. Он услышал, как двое других бегут вдоль забора.

Болан не спеша выбрал осветительный заряд и выпалил в направлении убегающих. Вся стройплощадка озарилась ослепительным светом. Те двое остановились в полном недоумении, дико озираясь по сторонам, потом бросились под укрытие домика строителей. Болан наблюдал, как они отчаянно пытаются открыть дверь. Он продолжил свой путь едва ли не строевым шагом, не пригибаясь и не оглядываясь. С грохотом разлетелось стекло в окне сарая, и грянул пистолетный выстрел. Пуля вонзилась в землю в нескольких ярдах от ног Болана.

Мак неторопливо обогнул строение, что-то вроде сарая, где строители хранят свои инструменты, не более десяти квадратных метров. За ним возвышалось сооружение на" крепких стальных опорах, по-видимому, резервуар с бензином.

Волан замедлил шаг, зарядил фугасный снаряд в М-796. Он прицелился в резервуар и нажал на курок. Бензин взорвался мощнейшим взрывом. Неудержимые потоки горящей жидкости хлынули на сарай, Болан прицелился и вновь осветил место встречи.

Домик моментально утонул в языках ревущего огня. Болан стоял и бесстрастно наблюдал, как из него выскочили два горящих человеческих факела и рухнули в конвульсиях на землю. Когда они замерли, Болан повернулся к ним спиной и, не торопясь, направился к оставленной ими машине.

Болан положил свое оружие на крышу автомобиля и наклонился, чтобы сказать последнее "прости" такой короткой, но нежной дружбе. Когда он выпрямился и повернулся, то обнаружил, что смотрит прямо в дуло автоматического пистолета 45-го калибра. Взглянул вверх.