Михаил Петров - Гончаров и портрет дьявола

- Давай. - Безразлично согласился он. - Только что это даст?

- Поживем увидим, может быть что - то и даст. Перво-наперво, скажи мне, кого ты мог обидеть до такой степени, что он раздел тебя донага и пошел на убийство твоей дочери? Может быть ты кого - то обманул, кинул или подставил? Не отвечай сразу. Хорошенько подумай и вспомни.

- Нет, такого не помню. Торговое дело я старался вести честно насколько в нашем обществе это возможно. Конечно же, иногда случались мелкие плутни, но это уже специфика. И они в нашем торговом мире вроде как узаконены. По крайней мере за них никто не будет устраивать пожарища и тем более убивать ребенка.

- Ладно, давай для начала очертим круг людей причастных к твоим несчастьям. Из твоего рассказа я бы выделил четверых. По порядку это будет выглядеть так: Зловещий Незнакомец. Сторож, таинственно исчезнувший в момент ограбления и пожара магазина, Серая Монахиня, всучившая тебе дьявольскую икону и наконец господин Гринберг. Все они внушают мне подозрение.

- Гринберга и сторожа можешь смело из этого списка вычеркнуть.

- На каком основании. Докажи это аргументированно.

- Гринберг друг нашей семьи.

- Это не дает никакого основания считать его не причастным к твоему разорению. Я жду. Защищай своего стражника, но только веско и обоснованно.

- Володя Бондарь учился со мной в школе и мы сидели за одной партой.

- Адвокат из тебя как из свиньи канарейка. Это просто смешно. Вы сидели за одной партой! Очень приятно, но в каком году это было?

- Если мне не изменяет память, то в середине шестидесятых годов.

- Что и требовалось доказать. С тех пор прошло три с половиной десятка лет. А чем он занимался в этот промежуток времени? Ты знаешь где и кем он работал, как его характеризовали друзья и коллеги?

- Нет, ничего такого я не знаю, виделись мы очень редко. Он работал на какомто заводе, а я после института и ВПШ сразу вошел в аппарат.

- Так какого же черта ты его защищаешь? Где он провел эти три десятилетия! Вполне возмоно, что половину этого срока он топтал зону. Когда ты нанял его на работу и как это произошло? Постарайся вспомнить все до мельчайших подробностей.

- На работу я взял его весной, то ли в конце марта, то ли в начале апреля. Да, я помню, на улице ещё был мороз, а он под окном магазина трясся в тоненькой летней курточке. Я не сразу его узнал. Из под замусоленной шапки торчали патлы длинных немытых волос. Небритая щетина на посиневшем лице безобразными клочьями топорщилась в разные стороны. Но что мне запомнилось больше всего, так это его уникальные сапоги. Один из них был серый, а другой черный.

- Бомжуешь? - Спросил я выходя на крыльцо.

- Бомжую, Герберт Васильевич. - Униженно улыбнувшись он показал мне ряд замечательно гнилых зубов. - А что делать, если жизнь такая. Как у вас дела?

- Нормально, пойдем ко мне в кабинет, хоть отогреешься. Чаю горячего выпьешь.

Едва он зашел в салон, как мои девчонки наморщили носы и прикрылись платочками, настолько густ и насыщен был его дух.

Мои дела к тому времени начали поправляться и я решил сделать доброе дело. Вопервых отправил его в баню, а когда он вернулся, то обрядил во все новое, начиная от трусов и кончая кожаной курткой. Потом повел в ресторанчик и как следует накормив спросил как он докатился до такой жизни.

Смешно, Костя? Сам я сейчас на него очень похож...

- Не отвлекайся. - Одернул я его. - Мне кажется, что здесь есть за что уцепиться.

- Слушаюсь, командир. - Усмехнулся Герберт. - И ты знаешь что он мне ответил? Он сказал мне те самые слова, которые я произнес совсем недавно. Он сказал, что от сумы, как от тюрьмы зарекаться нельзя. В общем как я понял из его рассказа. - Плохая жена выгнала хорошего мужа за то что он не пил и был равнодушен к чужим женщинам. Насколько я мог судить, скитался он с самого начала осени и никаких перспектив у него не было. И я рискнул.

- Пойдешь работать ко мне в салон ночным сторожем? Работы никакой, теплое помещение, оборудованная кухня и диван к твоим услугам. Плюс ко всему зарплата тысяча рублей. Тебя это устраивает?

- Герберт Васильевич, если вы это серьезно, то я вас в задницу поцелую.

- Если хоть раз увижу на работе пьяным выгоню в шею.

- По рукам. - Ответил он и в ту же ночь вышел на дежурство.

- Как он справлялся со своими обязанностями? - Поморщился я пережевывая горькую кожицу лимона. - Были ли нарекание со стороны персонала в его адрес?

- Если и были, то к его прямым обязанностям никакого отношения они не имели.