Михаил Петров - Гончаров и сатанисты

Глава торгово-закупочной фирмы "Диван" Стельмах Виктор Ильич, занимающийся спекуляцией мягкой мебелью, встретил меня не очень любезно и попросил быть предельно кратким. Прозрачные настольные часы с двумя циферблатами он водрузил как раз между нами, давая понять, что я краду его время.

- Виктор Ильич, - вежливо начал я, - вы знакомы с отчимом вашей дочери Глебом Андреевичем Чистовым?

- Допустим, и что из этого следует?

- Вы знаете, что он собирал на вашу персону очень занимательное досье?

- Догадывался, но какого черта вы лезете в мою личную жизнь? Я этого не люблю. И если дальше вы поведете разговор в этом русле, я попросту прикажу выкинуть вас к чертовой матери.

- Чем очень себе навредите. Потому что до сих пор о существовании компромата знали только я и ваша дочь. В случае вашего несдержанного поведения о нем узнает милиция и прочие правоохранительные органы.

- Черт знает что. Какой-то абсурд. Зачем вы пришли?

- Узнать, зачем вы убили Чистова, ведь с ним можно было бы договориться мирно!

- Что? - Затянувшись, он выпучил глаза, позабыв выдохнуть дым. Закашлявшись, переспросил: - Что? Что ты сказал, такса легавая?

- То, что слышали. Зачем вы убили Чистова?

- Как, Господи, когда? Глеба убили, но кто?.. Я ничего не понимаю, кто?..

- Вы не делайте бараньих глаз. Папка с описанием ваших делишек бесследно исчезла. Теперь подумайте, кто больше всех был в ней заинтересован, тогда и личность убийцы будет известна.

- Боже мой, неужели, это невероятно. Так не может быть.

Из этих междометий я понял, что Стельмах что-то знает, а может быть, даже играет в этом деле важную роль. Пока он не очухался, я решил форсировать. Встав с кресла с поклоном, я пошел к двери.

- Всего доброго, господин Стельмах, до встречи у следователя.

- Подождите, как там вас, Константин...

- Иванович, мое имя тебе запомнится надолго, душегуб вонючий.

- Да не убивал я его! Я в своей жизни курицы не убил! Тут какое-то недоразумение.

- Конечно, если убийство вы называете недоразумением. Впрочем, вы расскажете об этом следователю. Надеюсь, ему вы хамить не будете.

- Постойте, я вынужден кое-что вам рассказать. Посмотрите вот это.

На матовую поверхность черного стола он выкинул прозрачную папку. Я подошел, с удовлетворением отметив, что тон Стельмаха стал просительным.

- Что это? - не прикасаясь к пластиковому пакету, спросил я.

- Это то, что вы называете моим досье.

- Поздравляю, у вас хватило мужества сознаться в преступлении.

- Да нет же, - чуть не плача возразил бизнесмен, - Чистова я не видел тысячу лет!

- Ясное дело! Для убийства вы наняли киллеров. Иначе как же у вас оказались эти бумаги? Не голубь же в клюве принес.

- Фу ты черт. - Он вытер проступивший на лбу пот и выпил стакан воды. - Хорошо, я все расскажу как на духу. Сегодня к обеду я вернулся из деловой поездки. Почти сразу же мне позвонила моя дочь Александра. Она мне сообщила, что Глеб приготовил на меня материалы и хочет передать их в прокуратуру. Я, конечно, очень расстроился, но она меня успокоила, что переговорит с отчимом и, наверное, тот продаст мне бумаги. Буквально через пятнадцать минут она перезвонила и обрадованно сообщила о том, что Глеб готов на сделку. Цену он назначил крутую, шестнадцать тысяч долларов. Но делать было нечего, и я согласился. Через полчаса она привезла мне папку, а я передал деньги. Это все, что я знаю. Ничего больше сказать не могу, хоть режьте меня.

Я поверил ему, потому что ожидал услышать нечто подобное. Раскланявшись, я вышел из кабинета. Говорить о смерти его дочери мне не хотелось, тем более что ее роль в этой истории была неблаговидной, если не сказать больше. Возможно, убив отчима, она продала его труды отцу. Феноменально. Итого в моем активе остается двое подозреваемых, и оба депутаты. Но сегодня с ними мне переговорить уже не удастся. Нужно искать ночлег, домой мне возвращаться противопоказано, можно проснуться в камере, а мне бы очень хотелось распутать этот клубок случайно совпадающих преступлений.

Ночлег я нашел в кочегарке одной из больниц, где за умеренную плату в три бутылки водки истопник дядя Леня дал мне тепло и уют до следующего утра.

В десять пятнадцать утра я находился в приемной кандидата Гарина Александра Семеновича. Ждать мне пришлось не долго, народу не было. Поэтому я резонно решил, что особенной популярностью у избирателей сей господин не пользуется. Очевидно, каждый визит был для него праздником.

Из кресла выпрыгнул мне навстречу пухлый розовощекий помидор и радостно усадил меня в кресло.