Михаил Петров - Гончаров и смерть репортера

- то вышел на трассу. Машины шарахались от одного только моего вида. Безрезультатно проголосовав около получаса я хотел уже идти пешком. И тут

- то возле меня затормозил колесный трактор

- универсал со скребком и экскаваторным ковшем. Еще не веря своему счастью я продолжал шагать, но трактор продолжал настойчиво предлагать свои услуги.

- Отвезешь,что ли?

- Спросил я в стельку пьяного тракториста. Он радостно закивал головой и заморгал совершенно бессмысленными глазами. Господи, теперь я понял почему он молча сопровождал меня несколько десятков метров. Бедняга просто был не в состоянии изъясниться, в полном смысле этого слова, но не вязал лыка. Отодинув его вглубь кабинки, я сел за руль. Он что

- то пытался возразить, но вскоре убаюканный теплом, старательно захрапел в унисон тракторному движку, но доминируя над ним. Во двор собственного дома на тракторе я въезжал впервые, особенно в половине двенадцатого ночи. Тракторист спал как хорек. Мне не оставалось ничего иного как заглушить машину прямо возле подъезда. Но что делать с моим дорогим мужичком? Наверняка немного проспавшись он предпримет попытку езды по ночному городу и нарвется на кучу неприятностей. Кое как растормошив, я дотащил его до квартиры и открыл дверь. Слава богу Милка не проснулась. Бросив своего спасителя на кухне на диванчике, сам я заперся в ванной стараясь поскорее раздеться, чтобы смыть с себя стойкий, въевшийся запах силоса. Однако моим планам не суждено было сбыться. Истошный крик буквально выбросил меня в коридор. Бедный тракторист с окровавленным и перекошенным от ужаса лицом ползал по полу моля о пощаде, потому что в него, почти в упор целилась полуголая Милка. По тому как была напряжена её спина и шея, я понял, что она вполне может выстрелить.

- Стой, дура!

- Успел крикнуть я, влет выбивая у неё оружие.

- Со мной он, пусть поспит немного. Она сползла по стенке и усевшись прямо на пол заревела в голос. Я сышал, что это хорошо и полезно после нервного срыва громко голосить, поэтому не мешая ей я аккуратно вытащил и отбросил обойму, не забыв и про патрон в стволе. Потом только занялся не менее напуганным алкашем трактористом. Беднягу заклинило, он только беззвучно открывал рот и пучил глаза. Понадобилось полстакана водки чтобы привести его в себя.

- Где я?

- Затравленно озираясь по сторонам, задал он первый вопрос.

- Не волнуйся, на том свете. Тебя сбил КАМаЗ, когда ты выехал на встречную полосу движения.

- Да ладно тебе, мужик, я по серьезу, куда я попал?

- Говорю же тебе русским языком, в ад. Сейчас я твою печень жрать буду.

- А где трактор? Куда я трактор

- то дел? Меня ж завтра бугор убьет.

- И правильно сделает. Но это будет завтра, а сейчас ложись спать.

- Ты что, хочешь этого ханурика на ночь оставить дома?

- Вдруг перестав реветь взъярилась Людмила.

- Ни за что, пусть катится к чертовой матери, мне достаточно одного идиота.

- Успокойся, Мила, если бы не этот человек, то неизвестно где и в каком виде я был бы сейчас.

- В каком ты виде видно и здесь, похоже последнее время ты устроился подрабатывать ассенизатором. Гончаров, ты деградируешь прямо на глазах. И дружков подбираешь сообразных, убирай его отсюда или будет хуже...

- Не, мужики, в натуре, где мой трактор,

- не унимался беспокойный тракторист,

- Вы мне только скажите где мы и я сразу пойду.

- Да здесь твай трактор, кретин, у подъезда стоит, выгляни в окно и успокойся. Задолбали вы меня все. Тракторист, а потом и Милка по очереди посмотрели на трактор и оба остались довольны. Один наличием сельскохозяйственной машины, другая предстоящим расставанием.

- А где это мы, мужик? До "Волжского Рассвета" далеко?

- Двадцать километров, а находишся ты в городе.

- Да ты чо, не может быть! А как я к тебе

- то попал.

- Заткнись и ложись спать, поедешь с утра пораньше, а сейчас заглохни. Милка это касается и тебя.

- А ты мне тут не приказывай, нашелся командир вонючий. Нет правда, чем это от тебя воняет.

- Силосом, иди спать, сейчас помоюсь и все тебе расскажу. Рассказывать мне ничего никому не пришлось, потому что когда я помывшись вышел из ванны оба они крепко спали. Едва коснувшись подушки я тут же глубоко и тревожно заснул. В пять часов меня разбудил неугомонный тракторист. Поблагодарив меня за гостеприимный прием он назвался Виктором Шиловым и пригласил в это же воскресенье быть у него с супругой и детями. Тремя часами позже меня разбудил милкин крик. Сидя в центре комнаты на полу она ошарашенно взирала на открытый кейс, который я во вчерашней суматохе позабыл припрятать.