Ольга Баскова - Обреченный жених

– У нас есть чем разрезать веревки, – воскликнул он.

– Но как? – не обрадовалась Лидия.

Пименов захватил зубами ручку ножа. Ему удалось перенести его на поверхность стола.

– Я постараюсь перерезать веревки вам, – сказал он Семеновой. По ее глазам было видно: она сомневается в его способностях.

– Давайте вместе двигаться на середину комнаты, – предложил ей журналист и снова взял в зубы нож. – Раз, два, начали.

Наверное, со стороны их сближение смотрелось комично, однако пленников это не волновало. На все ушло минут пять. Когда Александр оказался за спиной Лидии, он наклонил голову и, сильно закусив ручку ножа, стал резать веревки лезвием. С его лица градом катился пот. Губы и зубы нестерпимо болели. Но когда женщина взмахнула освободившимися руками, он выронил нож и издал радостный вопль.

– А теперь ваша очередь.

Лидия нагнулась и взяла нож.

– Как вам удалось орудовать таким тупым предметом?

– Огромное желание спастись, – сказал ей Пименов.

Она принялась освобождать его. Скоро журналист встал со стула и сделал несколько взмахов руками:

– Здорово сознавать себя свободным!

– Конечно, – согласилась Семенова. – Мне даже хочется петь от радости.

Александр приложил палец к губам и на цыпочках подошел к двери.

– Нужно соблюдать осторожность, – он попробовал открыть дверь. – Знаете, наши тюремщики нас не обманули, здесь действительно заперто на совесть. Это означает: через дверь мы не выйдем. Придется лезть в окно, – Пименов указал на полуразбитую старую раму. – Похоже, хозяева этой дачи нечасто сюда приезжают.

– Наверное, у них нет денег продолжать строительство, – предположила Лидия.

– Скорее всего, это кто-нибудь из бандитов девяностых, – промолвил Александр. – В свое время они брали участки в элитных местах, но когда это время для них кончилось, ребята все побросали. Кто сбежал, кого уж нет, – он влез на подоконник. – Давайте руку.

Вскоре они уже торопливо шли по мощеной дорожке.

– Здесь недалеко остановка, – проговорила женщина. – Я уверена, мы быстро найдем такси.

– Что вы собираетесь делать дальше? – поинтересовался журналист. Она открыла рот, собираясь ответить, но осеклась. Возле калитки стоял один из громил, и черное дуло опять смотрело на них.

– Ну, вы, ребята, даете, – усмехнулся он. – Я и предположить не мог, что вы выберетесь. Как вам это удалось?

Пленники молчали. Громила стукнул пистолетом по руке Лидии:

– А теперь оба обратно. Вперед и с песней.

– Иди туда сам, – зло процедил Александр. Бандит наморщил лоб:

– Вы еще и трепыхаетесь? Или мне послышалось? А ну-ка быстро, парень, и пусть твоя подруга от тебя не отстает.

Пименов продолжал стоять на дорожке:

– Туда мы не пойдем.

– Не понял, – бандит обнажил кривые желтые зубы. – Мне придется тебя ударить, мой мальчик.

Он поочередно направлял пистолет то на Пименова, то на Лидию.

– А этот твой хахаль крепкий орешек.

Семенова смело посмотрела на него:

– Не знаю, кто вас учил обращаться с оружием, но эта штука не выстрелит. Это бутафория. Если с вас содрали за нее большие деньги, я сочувствую.

Она сделала великолепный ход, бандит растерялся и опустил пистолет, и в это время женщина вцепилась ему в руку.

– Помогите мне! – крикнула Лидия. Александр бросился ей на помощь и стал выдирать пистолет. Бандит упирался изо всех сил, извиваясь, как уж. Он был значительно сильнее двоих пленников.

– Подержите его немного, – Семенова высвободилась из цепких объятий и кинулась в ночную тьму.

– Ты сделал большую ошибку, мальчик, – пробормотал мужчина, и его руки потянулись к горлу Пименова. – Теперь тебя придется ликвидировать, чтобы ты не мешал, – кольцо его пальцев стало сжиматься на горле. Александр захрипел. Перед глазами поплыли красные круги. Он уже прощался с жизнью, казалось, вытекавшей из него тонкой струйкой, но вдруг громила обмяк, разжал руки и упал на спину. Журналист увидел Лидию, стоявшую с сучковатой палкой, которую хозяева дачи когда-то использовали для подпорки веток деревьев. Ее губы дрожали, лицо побелело.

– Я не убила его?

Пименов потрогал артерию на шее поверженного:

– Он в порядке. Скоро придет в себя и опять будет живее всех живых.

– Слава богу! Мне не хотелось бы считать себя убийцей.

– Нам надо торопиться, – сказал Александр. – Когда он очнется, ничего хорошего от него не ждите. А если нагрянут его друзья?

Она отряхнула травинки с юбки: