Алексей Макеев - Роковая неверность

Мирослав был, как обычно, при параде – одет в темный костюм, белую рубашку и галстук. Его имидж преуспевающего бизнесмена вполне соответствовал классу автомобиля – такой же крутой, как и его хозяин.

– Заждались? – спросил Дементьев, протягивая Привольнову для пожатия руку.

– Да нет, я только что подошел, – Жорик ответил на рукопожатие и потряс зонтом, стряхивая с него влагу на пол автомобиля.

– Куда едем?

– Гостиница «Дворянское гнездо». Слыхали про такую?

Мирослав включил ближний свет – становилось темно – и, плавно выжимая педаль акселератора, стал выворачивать руль.

– О да. Через десять минут будем на месте. Зачем мы туда едем? – спросил он с любопытством, выводя машину на крайнюю левую полосу движения.

Жорик решил до поры до времени не раскрывать всех своих карт.

– Ничего определенного пока сказать не могу, боюсь спугнуть удачу. Но я очень надеюсь на то, что мы с вами именно в гостинице узнаем имя убийцы и вора.

– Даже так? – удивился Мирослав. – Если это случится, я буду очень вам признателен.

«Посмотрим, будешь ли ты мне признателен, – невесело подумал Жорик, – когда узнаешь, какого рода сюрприз тебя в гостинице ожидает».

– Кстати, никто в вашу банковскую компьютерную систему так и не вломился?

– Тьфу, тьфу, нет.

– Значит, у нас есть шанс заполучить сегодня еще и диск, – объявил Привольнов.

– Серьезно? – Дементьев скосил на собеседника радостно сверкнувшие глаза. – То-то жена моя обрадуется! Нам так надоело жить в нервозной обстановке.

– Между прочим, как она поживает? – пользуясь представившимся случаем выяснить кое-что о Вике, поинтересовался Жорик.

– Спасибо, нормально. Иногда занимается ребенком ну и, – губы банкира тронула усмешка, – собой, разумеется.

– А сейчас где она?

– На шейпинг пошла, по-моему. Я особо ее делами не интересуюсь.

А напрасно, чуть не сказал Жорик, однако сдержался. Не его это дело, банкиров уму-разуму учить.

Автомобиль подъехал к знакомой гостинице и остановился на стоянке. Стало совсем темно. Дождь усилился. За его пеленой освещенное желтоватым загадочным светом здание «Дворянского гнезда» казалось расплывчатым, загадочным, висящим в невесомости во тьме.

– Нам предстоит сделать ряд акробатических этюдов, причем с наружной стороны гостиницы, – сказал Привольнов. – Как у вас обстоят дела с физической подготовкой?

– Да не особо, – неуверенно ответил банкир.

Жорик помолчал, прикидывая что-то в уме, потом махнул рукой.

– Ладно, там видно будет. Пойдем?

Дементьев глянул за окно и поежился.

– Может быть, подождем, когда дождь стихнет?

– Да нет, дождь нам только на руку. – Привольнов открыл дверцу машины, хотел выйти, однако задержался. – И вот еще что, Мирослав. То, что вы сейчас увидите в гостинице, наверняка вас шокирует. Но я вас очень прошу, что бы вы ни увидели, держать себя в руках, для блага вашего же дела.

Жорик вышел из машины и раскрыл зонт. Выбрался из автомобиля и Мирослав. Он был ужасно заинтригован словами Привольнова. Однако Жорик не дал ему возможности продолжить разговор. Он резко повернулся и зашагал к забору гостиницы. Мирославу ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

В заборе, состоящем из выложенных из кирпича столбов и черных чугунных решеток между ними, была калитка. Она оказалась закрытой на засов. Привольнов просунул меж железных прутьев руку, отодвинул задвижку и толкнул калитку. В гостиничном дворе с тех пор, как Привольнов разглядывал его через окно номера, произошли изменения. Цветы на клумбах были убраны, сами клумбы посыпаны песком. Поверх него уже успели нападать пожелтевшие листья.

Жорик прошел к тому балкону на первом этаже, что находился в углу здания, и остановился, поджидая Дементьева. Банкир спешил, прикрываясь от дождя зонтом, прыгая через лужи. Когда подошел, открыл было рот, но Привольнов приложил палец к губам, призывая молчать.

Дождь перешел в ливень. Тугие, холодные струи неистово хлестали по земле, крыше гостиницы. Водосточные желоба и трубы не справлялись с потоками грохочущей воды, она, переливаясь через край, сплошным потоком стекала с крыши и с шелестом падала на асфальтовую дорожку. Ливень – это хорошо. Его шум поглотит все звуки, которые ненароком произведут Привольнов и Дементьев, пробираясь в гостиницу, а следовательно, позволит им появиться в номере внезапно.

До балкона было метра два с половиной высоты. Для дальнейших действий зонт будет только помехой. Жорик сложил его и бросил на пол балкона. Одежда Привольнова сразу промокла. Бог с ней, высохнет. Жорик поднял голову. Не обращая внимания на хлещущие в лицо потоки воды, подпрыгнул, ухватился за прутья перил, легко подтянулся и, закинув ногу на пол балкона, встал во весь рост. Хотя окно и дверь балкона были плотно затянуты шторами, за ними угадывался тусклый свет ночника. Птички были в клетке. Привольнов перемахнул перила, перегнулся через них и протянул банкиру руку. Тот стоял в нерешительности. Жорик знаками подбодрил его и нетерпеливо тряхнул рукой. Дементьев наконец решился. Сложил зонтик, швырнул его на балкон и подпрыгнул. Привольнов вовремя поймал руку Мирослава в свою и потянул. Тяжел и неловок был банкир. Он барахтался в воздухе, будто подвешенная сороконожка, потом догадался схватиться свободной рукой за балясину перил и стал помогать Жорику. Мокрые руки скользили, однако Привольнов, несмотря ни на что, с силой тянул Дементьева. Когда его грудь оказалась выше уровня пола балкона, Жорик схватил Мирослава за шкирку и рывком втянул его на балкон. Тяжело дыша, банкир перевалился через перила.