Евгения Михайлова - Испить чашу до дна

— Девочка моя, прости меня. Отдыхай, можешь кого-то пригласить, только я не выйду. У меня большая неприятность. Не буду тебе рассказывать подробности, сам толком их не знаю. Потом. Я просто не в состоянии говорить.

— Это как-то связано с нами? — в панике спросила Оля.

— Нет. Что ты! Не волнуйся. Это связано с моей покойной дочерью. Вскрылись новые обстоятельства. Я должен ждать. Следователи обещали пригласить меня для очной ставки с сотрудниками Валерии.

— Какой ужас, — сказала Ольга, пытаясь скрыть невероятное облегчение. Да, это так: она больше всего на свете боится, что у нее, как всегда, отнимут все. Но она очень жалеет Виктора. Просто не знает, как ему помочь.

Ольга спокойно, впервые без лекарств, проспала ночь, прижавшись к Виктору. Утром посмотрела на него, поняла, что он не спит, хотя глаза закрыты. И сделала вид, что в это поверила, тихонечко встала, прошла в ванную, затем на кухню, чего-то поела и даже допила шампанское, оставшееся в бутылке. Затем вернулась к Виктору, опять прижалась к нему и уснула. Засыпая, попросила кого-то, наверное, своего ангела, чтобы Виктору сегодня не звонили.

Сергей позвонил во второй половине дня.

— Привет, Виктор. Встречаемся в холле?

— Да, — ответил Осипов и стал собираться, как на казнь.

Когда он вошел в холл диагностического центра, там все уже были в сборе: Земцов, Сергей, Масленников, Илья. Виктор поздоровался и тревожно посмотрел на Илью.

— Извините, вы…

— Да, Илья — ее отец, — быстро сказал Сергей.

— Виктор Павлович, Илья, — обратился к ним Земцов. — Мы пошли навстречу вашей просьбе провести допрос заведующей отделением в вашем присутствии, потому что сочли это целесообразным, это очная ставка в какой-то степени, вы должны знать детали. Но я вас очень прошу: терпение, терпение и терпение. Никаких эмоций при любом повороте разговора. В противном случае мы вас удаляем.

— Конечно, — сказал Илья. Виктор кивнул.

Их ждали. Посетителей не было в этот праздничный день. Но хмурые охранники появились, как и в первый раз, отовсюду, документы смотреть не стали. Просто пропустили. Они сразу прошли в кабинет Гуковой. Она сидела за своим столом и старалась казаться независимой и спокойной.

— Прошу, господа, — произнесла она светским тоном. — Вы считаете, что я не могу пользоваться своими законными выходными, но и вы не празднуете, как все нормальные люди. Так что давайте поскорее приступим. Меня ждет семья.

— Отличное вступление, — сказал Земцов, положил на стол перед Гуковой диктофон, включил его и сел напротив. Остальные взяли свободные стулья, наверняка поставленные для них, и придвинули их поближе к столу. — Стало быть, начинаем. Зоя Константиновна, что вы можете рассказать о странной практике вашего отделения — звонить пациентам и сообщать им ложную информацию по поводу тяжелых заболеваний. Сказать, что вам об этом неизвестно, вы не можете, поскольку ваш голос тоже был зафиксирован при проверке.

— Так… Кто ж это под меня роет… Хотя это — риторический вопрос. Да, мы иногда звонили маниакально надоедливым пациентам. Мы тоже живые люди. Есть психопаты, которые просто мучают нас своими приставаниями. Они хотят, чтобы у них нашли страшную болезнь, — такие сумасшедшие есть, любой врач вам это скажет, так пусть узнают. Может, на время переключатся на другие медицинские учреждения, а нас оставят в покое. И мы займемся теми, кто реально нуждается в нашей помощи.

— Да, вы подготовились, — хмыкнул Земцов. — Но не получается. Среди тех, кого мы опросили, не так уж много маниакальных психопатов, лично я вообще их не обнаружил в большом количестве людей, подвергшихся телефонному терроризму.

— Вы что — уже статью подыскиваете? Не выйдет. У меня есть юристы, которые во всем разберутся, найдут, откуда ноги растут, и у вас же будут неприятности. Мы — врачи. У нас лечатся и депутаты, и чиновники высшего эшелона.

— Да ну? — удивился Сергей. — Им что: лечиться негде? Ваш центр типа для народа.

— Им есть где. Просто у нас очень хорошее оборудование, серьезные диагносты. Кому-то удобно здесь лечиться. Я это имею в виду.

— А кому-то должно было стать неудобно, правильно я понял вашу мысль? — уточнил Сергей. — К примеру, Люде Семеновой, которая никак не может относиться к категории маниакальных пациентов. Ее прислали из школы на диспансеризацию, до этого ее родители пару раз водили к педиатру. Лет пять назад.

— Вы притягиваете за уши эту историю с психически нездоровой девочкой. Ей, как я понимаю, позвонили просто в воспитательных целях, чтобы не спала с кем попало, будучи несовершеннолетней.