Виктория Платова - 8–9–8

Подумаешь, новость! — он и сам одинок, разница лишь в том, что Габриель со вкусом обставил свое одиночество, натащил книг, натащил напольных подушек, чтобы заднице было помягче, разжился бутербродами с тунцом, энергосберегающей лампой и почтовым ящиком, который время от времени выплевывает письма Фэл: комфортнее условий и придумать невозможно! У Рекуэрды все по-другому, организовать сносный быт он не в состоянии. Да и скорлупка его одиночества так мала, что ничего, кроме туши самого толстяка, в ней не поместится.

Разве что галстук, восковые полоски для эпиляции и пинцет.

— …Что будешь лопать? — спросил Рекуэрда через тридцать секунд после того, как Габриель углубился в меню.

— Пока не знаю.

— Советую ударить по мясу. Мясо здесь отменное.

Габриелю совсем не хочется мяса, и ничего другого тоже

не хочется, он вовсе не рассчитывал на ужин, но теперь придется есть: так повелел Рекуэрда.

— Не знаю, что и выбрать…

— Ладно, закажу тебе то же, что себе.

Свинина, запеченная с грибами, каперсами и зеленью, отдельно подается плошка с тягучим ягодным соусом, в меню он значится как «arándano rojo». [43] Красная черника, клюква ( исп .).

Исходя из того, что он знает о Снежной Мике, Габриель надеялся увидеть на тарелке самое настоящее произведение искусства: готический замок, населенный привидениями, фрагмент из Брейгеля, фрагмент из Брэдбери, затейливый парфенонский фриз, — ничего этого нет и в помине. Перед ним — вполне обычный кусок мяса с золотистой корочкой. Под корочкой просматриваются кусочки каперсов и зелень: выглядит аппетитно, но не более того.

Куда занятнее смотреть на Рекуэрду.

Он весь подобрался в предчувствии трапезы, ноздри вибрируют, глаза горят огнем. Вооружившись ножом и вилкой, толстяк отрезает от свинины приличный кусок и отправляет его в пасть. Через секунду на лице Рекуэрды появляется блаженная улыбка.

— Зря я уехал из Валенсии, — все так же улыбаясь, говорит он.

— Почему?

— Потому что люди здесь дерьмо. Если бы не моя девочка… Не моя Чус… Меня бы здесь и не было, так-то!..

Чус? Кто такая Чус? Габриель знавал лишь одну Чус, несравненную Чус Портильо. Чус сопровождает его последние двадцать лет, она нисколько не постарела, она — все та же лягушка, все та же корова, все та же абиссинская кошка. Чус пришпилена к прилавку «Фиделя и Че» и вряд ли покидала его хоть когда-нибудь, но что — если покидала? Втихаря брала билет экономкласса до Валенсии (время в пути — три часа) и отправлялась на свиданку к Рекуэрде, обмирая от сладостных предчувствий, а Габриель не уследил.

Может быть такое? — вполне.

— …Чус? Кто такая Чус?

— Моя младшая сестра. Полицейский, как и я.

— Полицейский?

— Следователь.

— Здорово! У меня тоже была девушка-полицейский. Мы довольно долго встречались, и это была настоящая любовь. Да, настоящая…

— Надо же! Птенец-переросток говорит о любви.

Птенец-переросток, вот как. Стоит ли обижаться на Рекуэрду? Стоит ли вспоминать о том, что когда-то в детстве он уже был птенцом. Мальчиком-птицей, болтающейся на руке Птицелова. Стоит ли бледнеть и обливаться потом от одного лишь мимолетного воспоминания? Наверное, стоит, но вместо этого Габриель принимается за свинину.

М-м-м.

И вправду вкусно.

Мясо тает во рту, но не торопится проскользнуть вовнутрь: оно, как самая настоящая высокооплачиваемая шлюха, дразнит вкусовые рецепторы на языке, доводит их до исступления. Птенец-переросток, а ведь у птиц тоже есть язык!.. И если кто и похож сейчас на птицу — так это Рекуэрда: услышав о том, что у Габриеля была возлюбленная-полицейский, он смеется. Но не обычным человеческим смехом, а так, как смеются ибисы:

ха-да-да!

Габриель видел ибисов в одной из программ «Animal Planet» и слышал этот звук ( «ха-да-да!»), в нем есть что-то сатанинское.

— Значит, ты встречался с девушкой-полицейским?

— Да.

— По большой любви?

— Да.

— Ха-да-да!— передразнивает его Рекуэрда.

Несмотря на эти всхлипы, он больше не кажется Габриелю птицей. И… больше не кажется толстяком. Совсем напротив, перед Габриелем восседает инструктор по фитнесу, живая реклама тренажеров, пищевых добавок и насквозь лживого протеинового курса «Худеем во сне». Наверное, именно таким Рекуэрда видит себя в зеркале. Наверное, именно таким он хотел бы предстать перед Снежной Микой — без тающего во рту мяса и загадочного соуса «arándano rojo»тут не обошлось.