Энн Грэнджер - В поисках неприятностей

Мы не стали с ней спорить. Побеги Терри меня совсем не удивляли. Удивляло другое. Зачем она несколько раз возвращалась домой — до того, как сбежала окончательно?

Наступило долгое молчание. Ганеш смотрел в окно. Я сидела уставившись в пол. Дженис Морган смотрела на меня.

— Франческа, — сказала она наконец, — мы понимаем, что никогда не вышли бы на Брайанта, если бы не вы. Но вы страшно рисковали. Для вас все могло закончиться очень плачевно.

В тот миг она выглядела вполне по-человечески, и я решила, что она не такая уж плохая. Дело портило то, что она опять надела ту жуткую блузку с галстуком-бабочкой. Когда она приехала рано утром спасать нас с Ганом, на ней были джинсы и она выглядела нормально. Теперь она снова напоминала Маргарет Тэтчер в молодости.

Мне показалось, что все-таки одну вещь нужно уточнить.

— Допустим, — сказала я. — Но вы ведь сами говорите: вы бы не вышли на него, если бы я не поехала туда, не познакомилась с ним… и не взбудоражила его настолько, что он поехал за мной в Лондон. Так что риск, по-моему, того стоил.

— А по-моему, нет! — возразил Ганеш. — По-моему, ты поступила глупо. Я всегда, с самого начала, считал твою поездку идиотизмом. Вспомни, что я тебе все время говорил?

— В следующий раз слушайте мистера Патела, хорошо? — попросила Дженис.

Ганеш наградил ее лучезарной улыбкой.

Но я уже привыкла все решать сама; по-моему, Дженис это поняла.

Мы с Ганешем еще раз съездили в «Астар» навестить Аластера и Ариадну.

Странно было возвращаться туда. Местность казалась мне знакомой, совсем не такой, как в первый раз, когда я неожиданно нагрянула к ним в гости. Теперь я понимаю: должно быть, я казалась старикам кем-то вроде эвакуированных детей из лондонского Ист-Энда, которых развозили по деревням в годы Второй мировой войны. Они приняли меня радушно, почти так же, как принимали детей военного времени.

Но знакомая обстановка не до конца устранила неловкость. Во дворе я заметила Келли. Она бросила на меня взгляд, полный отчаяния, и скрылась в конюшне. После ареста Ника ее мир рухнул. Возможно, она до сих пор любила его и мечтала, как он рано или поздно выйдет из тюрьмы, оценит ее преданность и позволит ей помочь ему начать жизнь заново. Она напрасно тратила время.

Джейми мы не застали. Оказалось, он уехал в Германию, на какие-то состязания, в которых участвовали лошади из «Астара». Я не могла не гадать, кто теперь станет наследником Ариадны. Может быть, он? Мне показалось, что другой кандидатуры нет. Правда, этого мы не обсуждали.

Нам сказали, что Пенни Брайант продает ферму. Мне было жаль Пенни. Можно было бы навестить ее, но я решила, что, пожалуй, не стоит. И Аластер, и Ариадна встревоженно качали головой, указывая мне на то, какой опасности я себя подвергала. Аластер сказал, что чувствует себя виноватым, ведь это он разыскал меня в Лондоне и, как он выразился, навел на след убийцы.

Я заверила его, что он совершенно ни при чем; по-моему, он ждал от меня таких слов. Улучив минутку, когда мы ненадолго остались наедине, Аластер протянул мне конверт со словами:

— Как договорились.

Мне не хотелось брать у него деньги, но нищие, как известно, не привередничают. Мне нужны были деньги, и я решила, что заработала их.

Перед тем как поехать домой, мы с Ганешем все же нанесли еще один визит. Сходили на кладбище, где была похоронена Терри. Мне казалось, что я должна пойти к ней и сказать, что теперь все хорошо. Но может быть, она и так уже все знала.

Там было очень красиво — деревья, аккуратно подстриженная трава. Покосившийся деревянный крест заменили новенькой белой надгробной плитой; в мраморной вазе стояли свежие цветы. Могила дышала спокойствием. У меня возникло чувство, что Терри наконец упокоилась с миром и, возможно, рада, что все выяснилось. Мне уже не казалось, что я что-то ей должна. Некоторым образом я успела узнать ее гораздо лучше, она больше нравилась мне… и, если я ей тоже небезразлична там, где она сейчас, она, наверное, тоже перестала сердиться на меня. Пусть и поздно, но мы с ней подружились.

Ганеш верит в реинкарнацию и говорит, что душа Терри возродилась в каком-то другом теле, скорее всего, в теле новорожденного младенца. Я не разделяю его убеждений. Мне приятно сознавать, что я — это именно я.

Я — именно я, Фран Варади.

Кстати, я случайно наткнулась на Деклана. Ну и досталось ему от меня!

Аластер говорит, что знает одну квартиру, которая отлично подошла бы мне. Квартира находится в цокольном этаже дома на северо-западе Лондона, а дом принадлежит его знакомой библиотекарше. Для меня северо-запад — слишком шикарный район. Хотя поговорить с кем-нибудь о книгах, наверное, приятно. Я собираюсь постепенно восстановить все книги Нева, уничтоженные шпаной из нашего квартала.