Ольга Баскова - Пока жизнь не разлучит нас

– Впрочем, это все неважно. Как она себя чувствует? Как мой второй ребенок? Я не могу допустить, чтобы мы потеряли и этого.

– Они в порядке, – проговорил Андрей.

– Ну и слава богу, – выдохнул Карпов.

Валентин достал из чемодана инструменты:

– Я обещал взять у вас анализ крови.

Георгий безучастно протянул руку:

– Берите.

Мальцев немного помолчал, прежде чем продолжить:

– Нам также нужны образцы вашего сына.

Брови Карпова взмыли вверх:

– Зачем? Зачем все это?

– Ни о чем нас пока не спрашивайте. – Валентин смочил ватку спиртом. – Пока мы сами ничего вам не можем ответить. Одно скажу точно: сведения о смерти вашего мальчика пока не подтверждаются.

– Но вы не должны скрывать от меня ничего! – Карпов вцепился в его локоть. – Вы боитесь вести меня на опознание. Не хотите расстраивать ни меня, ни беременную Люду. Однако мы ведь все равно узнаем. Он наш сын.

Мальцев легонько толкнул его:

– Я же сказал, сведения о его смерти не подтверждены. А это нам нужно на всякий случай. Так вы ответите мне или нет? Или придется потревожить вашу беременную супругу, которая вряд ли сразу успокоится после такой просьбы.

Предприниматель смахнул с лица пот.

– Хорошо. Вы можете в белом шкафчике с Димкиной одеждой найти его старую школьную форму. Не знаю, почему Люда ее не выбросила тогда. Теперь, конечно, она все хранит до Димкиного возвращения. Так вот, пиджак испачкан кровью. Димка подрался со своим одноклассником. Поэтому Люда и купила ему все новое, но этот костюм не выбросила.

– Все понятно. – Мальцев достал жгут. – Поработайте кулаком.

Рита пришла в квартиру Карповой, как они и договорились. Людмила для встречи с ней накрыла небольшой столик. Девушка тепло поздоровалась с хозяйкой и посмотрела на стол.

– Извините. Людмила, но мне ничего не нужно. – Ей действительно стало неловко.

Женщина надеется, что статья о ней в ближайшее время появится в газете, а этого может не быть, если она не уговорит главного редактора Эмму Петровну. Ей вдруг захотелось прекратить лгать и обо всем откровенно расспросить Карпову, однако она не решилась. С одной стороны, Людмилу очень жалко, но с другой, – как сказал ей Клим, Карпова могла быть замешала в страшном преступлении. Только напоминание об этом заставило журналистку продолжать игру.

– То, что вы отвечаете на мои вопросы, – это уже очень приятно.

Людмила смущенно улыбнулась:

– Вы, Риточка, первый человек, с которым мне хочется пооткровенничать. Я отвечаю на ваши вопросы с удовольствием, и неважно, когда ваша статья появится в газете. Мне просто нравится с вами разговаривать.

– Спасибо. – Рита села на диван. Альбом в пакете не давал ей покоя. На столе уже стояла бутылка минеральной, и пришлось придумывать новый предлог, чтобы отправить хозяйку на кухню.

– Извините, Людмила Олеговна, но из напитков я предпочитаю кофе. У меня низкое давление, а я сегодня не успела выпить чашечку. Если вам не трудно…

Карпова развела руками:

– Господи, как же я могла забыть… Ну, конечно, некоторые предпочитают кофе… Сейчас, одну минуточку…

Она скрылась в коридоре, и Рита бросилась к шкафу. Альбом благополучно был водворен на место, а старый костюмчик Димы выужен и спрятан в пакет. Она еле успела сесть на диван до того, как появилась Людмила.

– Вот ваш кофе.

Рита поблагодарила ее, мысленно обругав Клима. Она уже выпила кофе утром, и вторая чашка грозила бессонницей. На какие жертвы только не пойдешь ради любимого человека…

– Угощайтесь, Риточка, и мы продолжим нашу беседу.

Девушка сунула пакет за спину и оперлась на него:

– Да, спасибо.

Андрей Тимощук топтался у старого дома, находившегося там, где еще пятнадцать лет назад была окраина города. Теперь и от этого района на многие километры простирались многоэтажки. Тимощук окинул взглядом детскую площадку, неизвестно как разместившуюся на пятачке, образованном девятиэтажками, и подсел к высокой осанистой старушке в цветастом платье и с короткой стрижкой.

– Неплохой у вас дворик, – заметил он.

Женщина кивнула:

– Стараниями нас, жильцов, возведен. Думаешь, строителям это надо было? Они дома поставили и смылись. Уж сколько мой муж пороги в мэрии обивал. Но вот, оказалось, не напрасно.

Тимощук ткнул в небо указательным пальцем:

– Вот, значит, память меня не подвела. Здесь когда-то жил лучший друг моего двоюродного братца. Я еще мальчишкой был, когда мы с ним в гости приходили. Брат давно уехал из Приморска, он военный человек, живет теперь на Севере, весь в заботах, пишет редко. Так что про его друга давно уже ничего не знаю – живет он тут или съехал.