Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое

– Это не имеет ко мне ни малейшего отношения.

– Тебе безразлично, что говорят о Натаниэле? Дорогая, у него репутация лгуна, труса…

– Его давно уже нет в живых. Все это в прошлом.

– Да, хорошенького предка ты выбрала для своих детей, – жестоко заметила Дороти. Она поднялась и заходила по комнате.

Нэн неподвижно сидела на краю кровати, с трудом пытаясь сдержать слезы.

– А старая миссис Барти? Очень умная особа, – сказала Дороти, – судья и присяжный в одном лице. Бланш тоже.

Нэн зарыдала и, давясь слезами, воскликнула:

– Почему ты против меня?!

– Я за тебя, – ответила Дороти.

– Нет, против. Ты же знаешь, что я всем сердцем люблю Дика. И он любит меня, Мы собираемся пожениться. Так почему мы не можем…

– Ну отчего ты, Нэн, не хочешь взглянуть правде в глаза? Все эти долгие годы тот несчастный человек в тюрьме…

– Но он же совершил убийство, – возразила Нэн, – и должен сидеть в тюрьме. Я просто не понимаю…

– Да, ну а если это не он, – медленно начала Дороти, – то, значит, он в тюрьме только потому, что кто-то в этой семье сказал неправду.

– Но ты же этого не знаешь, – рыдала Нэн. – Почему я должна верить этому? Я же не убивала Кристи. Я не сажала его в тюрьму. Я просто хочу выйти замуж за человека, которого люблю.

– Дорогая, – Дороти села рядом с Нэн и обняла ее подергивающиеся плечи. – Ты только минуточку послушай меня. Мы с Джонни любим тебя больше всего на свете. Я хочу, чтобы ты знала это.

Нэн опустила голову.

– И тетя Эмили тоже. Ты помнишь? – мягко спросила Дороти. – Дорогая, ты видела красивый сон. Неожиданно в твою жизнь вошел прекрасный принц благородного происхождения, и ты влюбилась в него. Так ты и поступила – влюбилась. И собиралась выйти за него замуж и наслаждаться счастливой семейной жизнью. А теперь ты изо всех сил сражаешься за то, чтобы ничто не омрачило твоего прекрасного сна. Не делай этого, умоляю тебя. В семье Барти не все так замечательно…

– Мне нет до этого дела, – рыдала Нэн. – Никогда не бывает так, чтобы все было замечательно. И все равно, если люди влюбляются друг в друга, они женятся.

– Твоя правда, – согласилась Дороти.

– Наверное, у нас с Диком все слишком необыкновенно, – сказала Нэн. – Ты просто не можешь поверить в это.

Дороти казалась строгой и печальной.

– Мне кажется, я должна тебе кое-что сказать.

– Что еще? – вздохнула Нэн.

– Дик очень интересуется твоими деньгами.

Нэн сжалась и вырвалась из объятий Дороти.

– Можешь думать, что хочешь, – мрачно продолжала Дороти, – но если бы не твои деньги, Дик влюбился бы в меня.

Нэн просто задохнулась от возмущения:

– Ты, наверное, сошла с ума! Как ты можешь говорить мне подобные вещи?

– Кажется, ты не слышишь того, что я говорю тебе, – грустно вздохнула Дороти.

Нэн вскочила, дрожа от негодования:

– Все это чистая выдумка! Он ничего не знал о деньгах. Я сама ничего о них не знала. Ты просто… просто сошла с ума.

Дороти сидела на краю постели и молча смотрела себе под ноги. Она снова сняла халат.

– Ты ревнуешь? – кричала Нэн. – Ревнуешь ко мне? Конечно, у тебя всегда было полно поклонников, ты всегда пользовалась вниманием. И теперь, когда у меня есть Дик… Дотти, ну, пожалуйста! Как ты можешь говорить такое! Ты же просто ревнуешь!

– Наверное, – вяло согласилась Дороти.

– Но я собираюсь замуж за Дика! Я люблю его! Ты не сможешь помешать нам!

– Пожалуй, – ответила Дороти.

Она перебралась на свою кровать и сказала:

– Спокойной ночи.

– И Джонни тоже ревнует, – бушевала Нэн, – вы оба хотите все испортить. Ну и хорошо! Только вам это не удастся! – И она в слезах бросилась в ванную.

Дороти лежала на прохладных простынях.

Немного погодя Нэн вышла из ванной, потушила свет и тоже легла.

В темноте Дороти произнесла:

– Ты можешь взять мое платье, дорогая. Я готова отдать тебе все, но лжи ты от меня не дождешься.

Джонни Симсу никак не удавалось уснуть, и он решил подумать в тишине.

Ну, ладно. Две булавки с драгоценными камнями. Назовем первую из них булавкой Натаниэля, потому что ее подарили его жене, а после ее смерти булавка перешла к нему. Вторую назовем булавкой Кристи.

Для начала возьмем булавку Натаниэля. Натаниэль отдал ее Кейт.

Верил ли этому Джонни? Так говорила Кейт. Теперь, спустя семнадцать лет, это признала старая миссис Барти. То же самое сказала и Бланш. И Дик. Да, Джонни верил этому, он поверил еще тогда, когда впервые встретился с Кейт. Тогда он подумал, что Кейт слишком мягкая, терпимая и покладистая, чтобы прибегать к такой чудовищной лжи и лгать все эти семнадцать лет.